Электронная почта и телефон - это не официальные каналы. Так сказал Яндекс.

 Если Вам когда-нибудь звонили из таких официальных органов как МВД, Следственный комитет, Прокуратура, Суд - знайте, их звонок не имеет никакой юридической силы. Если Вы получали какое-либо сообщение по электронной почте из банка или любого другого официального органа власти - знайте, и это письмо не имеет никакой юридической силы. Если Вы или кто-то в этом сомневается, вот цитата из отчета компании Яндекс "Раскрытие информации о запросах"

Запросы, пришедшие по неофициальным каналам, например по электронной почте или по телефону, не получают ответа и не учитываются в статистике

При этом вот что удивительно: вот сидит где-то российский чиновник. Берет официальный бланк своего ведомства и делает официальный запрос с соответствующей печатью и положенной подписью. После чего отправляет его в две организации, которые обе работают в полном соответствии с российскими законами: Yandex и Google. И если чиновник все сделал правильно - ему обязаны ответить обе фирмы. Если что-то где-то напортачил, не там поставил галочку-звёздочку - обе конторы должны отказать в запросе. А как же иначе, юридические правила, обязательные к соблюдению одинаковы и для Яндекса и для Гугла. И как же тогда получается, что Яндекс отказывает в 16% случаев, а Гугл - в 77% (данные за 2019 год)?

И тут возможны три варианта:

1. Google просто не соблюдает российское законодательство, отвечает лишь когда захочет и никто ни в чем ему за это не указ. Однако в это сложно поверить, зная, насколько ответственно, даже с долей фанатизма относятся в США к такому явлению, как "Закон". Там "Закон" выше "понятия" и если положено, то это должно быть исполнено.
2. Юристы компании Яндекс менее щепетильны в вопросах предоставления личной информации своих пользователей, по сравнению с американскими коллегами. Ну если нужна чиновнику информация из конкретного аккаунта "Яндекс Почта" или "Яндекс Паспорт" - зачем с ним портить отношения?
3. Юристы компании Яндекс сильнее, чем Google, разбираются в правоприменительной практике, и об этом знаю все российские чиновники. То есть если запрос в Google, то чиновник его пишет тяп-ляп, авось пройдет. А вот если Яндекс - тогда да, тогда все оформляется как положено, черточка к черточке, точечка к точечке.

А Вы как думаете, телефонограмма, это документ или сотрясение воздуха?

24 октября - День рождения ООН и информации о развитии.

Сегодня, 24 октября, все прогрессивное человечество отмечает очередную годовщину образования ООН. А менее прогрессивное, живущее на объедки этого прогрессивного человечества лезет в Интернет, читает о счастливой жизни где-то там, в прекрасном телевизионном далеко, и заглотив очередную порцию традиционных мифов идет жить своей не совсем и не всегда счастливой жизнью дальше. Почему так? - Над ответом на этот вопрос каждый день по всему миру бьются сотни умных журналистов, социологов, писателей и тысячи просто прихлебателей, перекладывающих чужие мысли из одной упаковки в другую.
  Как верующий человек, я себе вопрос "Почему?" не задаю - так как раз оно так идет, значит так надо Богу, все идет по его божественному плану. И моя задача, как Жреца, сводится к попытке угадать этот План, то есть попытаться найти ответ на вопрос "Зачем так?". Зачем Великий Океан делает именно так, в чем тайный смысл  его великого замысла?
 Обычно нужная информация, подсказывающая правильные ответы, направления, тенденции приходит как бы сама собой, то есть говоря по научному, путем Юнговской синхронизации, но иногда хочется поработать мозгами самому, не только и не столько шаманом айну эпохи Водолея, сколько жрецом Науки XXI  века. Сбор информации, анализ, симбоиз. индукция, дедукция, апдукция и прочие ментальные технологии с одной стороны дают чувство определенного человеческого самоудовлетворения внутреннему "Эго", а с другой позволяют быть ближе к народу,  не выпадая полностью в "переученную систему".
  Вообще, мне сайт ООН скажу если честно, не очень нравится. Не с точки зрения дизайна или юзабилити - нет, здесь как все очень хорошо и правильно, а вот с документальной, русскоязычной точки зрения как то там не "вах". Хотя я уже привык, что уважение к носителям русского языка во всем мире стало ниже канализации, и я понимаю, что такое отношение заслуженно. Но все же, когда речь идет об официальном органе, то мне не всегда понятно, почему среди документов ООН все есть на английском и много чего нет на русском. Или там на переводчиках экономят, или меряют русскоязычных только одной титульной нацией - не знаю. Но "глубокое неудовлетворение"  со стороны русскоязычных айну, по поводу забвения цены, которое заплатило СССР за то, что бы одним из шести официальных языков ООН был русский, я высказать обязан. А со стороны своей семьи, которая потеряла свою кровь в Великой Отечественной Войне, выражаю мнение о полной служебной не компетенции дипломатов всех стран, где одним из официальных языков является русский.
 Иду на сайт ООН, захотел посмотреть раздел "Новости"  - 404 ошибка. Тогда перехожу к Документам Генеральной Ассамблеи с разбивкой по темам.

• 1968 год - "Преступления против человечности". Никогда больше специально обученные военные, вооруженные самыми современными средствами уничтожения не убивали мирных людей, женщин и детей.  
• 1972 - последняя резолюция по стратегии международного развития.
• 1973 - окончательно решен вопрос "Привилегий и иммунитетов".
• 1974 - на веки вечные закрыта тема, связанная с современной наукой.
• 1992 - все стало ясно и окончательно понятно с темой "Пожилые". 
• 1990 год  - "Заключенные" и "Молодежь" всего мира могут спать спокойно.
• 1995 год - последний документ в разделе "Разрешение споров".  
• 1996 год поставил все точки в решении вопросов "Космического пространства" и  "Международного сотрудничества".
• 1998 год - "Морское дно",  "Наркотики",  "Наемники" - эти слова остались только в учебниках, но никак не в документах ООН. А ничего не надо говорить про "частные военные компании" - на них же нет нигде надписи "наемник". 
• А после 2000 года Генеральная Ассамблея ООН окончательно разобралась с проблемой "Бедность", "Вооруженные конфликты", "Женщины", "Трудящиеся мигранты",  "Ядерное оружие",  "Торговля людьми".  Все. Вот она где собака-то порылась с "ошибкой 2000" - на самом вверху, в ООН. Помню все думали-гадали, будут летать самолеты или нет, остановятся ли поезда и дирижабли в ночь с 31 декабря 1999 на 1 января 2000, а тут вышел мой тезка к телеведущим, поговорил 16 минут и всем стало не до того. Последнее десятилетие, когда ООН имело стратегию развития. Хотя бы на бумаге. 

Вот такое оно, сегодняшнее развитие.  

Новая американская мечта: искусственный интеллект “Омега”

Группа “Омега” была душой всей компании. Если прочие занимались только тем, как бы выжать побольше денег из различных коммерческих воплощений идеи искусственного интеллекта в ее самом узком смысле, “Омега” пробивалась к тому, что всегда было мечтой Главного – созданию универсального искусственного интеллекта. Подавляющее большинство сотрудников компании смотрело на членов “Омеги” как на пустых мечтателей, ловцов журавлей в небе, отделенных десятилетиями от достижения своих целей. Но все-таки это большинство всячески поощряло членов “Омеги” в их делах: и потому, что престиж компании, который поднимали их прорывные идеи, служил общему благу, и потому, что высоко ценили улучшения в алгоритмах, которые члены “Омеги”, или просто “омеги”, как они сами себя называли, то и дело предлагали.

Однако никто не мог себе даже представить, что образ, тщательно создаваемой для себя “Омегой”, служил ее тайной цели – сокрытию того, что реализация самого амбициозного проекта в человеческой истории была уже совсем близка. Главный так тщательно, по одному, отбирал сотрудников в эту группу не только потому, что они были блестящими исследователями, но и ради удовлетворения своих амбиций, из-за своей приверженности идеалам гуманизма – он хотел быть полезным сразу всем. Он не уставал напоминать своим “омегам” об исключительной опасности того, чем они занимаются: если могущественным правительствам станет хоть что-нибудь известно, они пойдут на все, вплоть до похищения сотрудников, чтобы помешать им, а еще лучше – чтобы выкрасть разрабатываемый ими код. Но “омеги” были на 100 процентов в курсе. Все они пришли в этот проект по тем же самым соображениям, по которым лучшие физики мира пришли когда-то в проект “Манхэттен” по созданию атомной бомбы: они были уверены, что если не сделают ее первыми, ее сделает кто-то, значительно менее приверженный идеалам гуманизма.

Созданный ими искусственный интеллект получил имя Прометея, и его возможности со временем быстро росли. Хотя его когнитивные способности во многих отношениях все еще сильно отставали от человеческих (например, ему плохо давались социальные навыки), но в одном он явно преуспевал – в программировании интеллектуальных систем. “Омеги” умышленно подталкивали его в этом направлении. Такова была их стратегия: они взяли на вооружение аргумент “интеллектуального взрыва”, выдвинутый еще в 1965 году британским математиком Ирвингом Гудом: “Пусть ультраинтеллектуальная машина определяется как машина, значительно превосходящая человека, как бы он ни был умен, в любой интеллектуальной деятельности. Поскольку создание машин – одна из разновидностей такой деятельности, ультраинтеллектуальная машина сможет создавать еще лучшие машины, и тогда, без сомнения, случится “интеллектуальный взрыв”, когда умственные способности человека навсегда безнадежно отстанут. Поэтому ультраинтеллектуальная машина будет последним изобретением, которое нужно сделать человеку, позаботившись о том, чтобы эта машина оказала нам любезность, проинформировав, как удерживать ее под нашим контролем”.
“Омеги” рассудили, что если они смогут запустить подобную рекурсию самоподдерживающихся улучшений, то машина скоро станет достаточно умной, чтобы научить себя и прочим человеческим умениям, которые будут ей полезны.

Первые миллионы

Было девять часов утра пятницы, когда “омеги” решили перекусить. Прометей тихо жужжал в бесконечных компьютерных стойках, выстроенных рядами в просторном, хорошо кондиционированном зале, проход в который строго контролировался. По соображениям безопасности у него не было никакого доступа в интернет, но в своей локальной копии он содержал большую часть паутины – Википедию, Библиотеку Конгресса, Twitter, кое-что из YouTube, большую часть Facebook… Он мог использовать все это в качестве своих учебных материалов. “Омеги” очень рассчитывали на это время, выбранное ими для спокойной работы, пока их друзья и родные думают, что они уехали на корпоративный уик-энд. Они забили подсобную кухню пригодной для приготовления в микроволновке едой и энергетическими напитками, намереваясь основательно поработать.

К этому моменту Прометей был немного слабее их всех в программировании интеллектуальных систем, но благодаря быстродействию мог уложить тысячи человеко-лет самого усердного пыхтения во время, едва ли достаточное для того, чтобы расправиться с банкой “Ред Булла”. К 10 утра он завершил свой первый редизайн, создав свою копию 2.0, несколько улучшенную, но все еще субчеловеческую. Ко времени запуска Прометея 5.0 (едва миновало 2 часа пополудни) “омеги” уже едва сдерживали волнение: рост производительности бил все рекорды и продолжал ускоряться. К закату они уже решили перевести Прометея 10.0 во вторую фазу – начать с его помощью делать деньги.

Первой целью стал MTurk – “механический турок” Amazon. После запуска в 2005 году эта краудсорсинговая торговая интернет-площадка быстро развивалась, вмиг объединяя усилия десятков тысяч людей, не подозревающих о существовании друг друга, в стройный многоголосый хор, устроенный таким образом, чтобы успешно решать так называемые ХИТс – HITs, то есть “Human Intelligence Tasks”, что в переводе означает “задачи для человеческого разума”. Эти задачи – от транскрибирования аудиозаписей до разбора фотографий и составления описаний веб-страниц – отличались одной общей чертой: если они выполнены хорошо, никто не сможет распознать, человеческий это был интеллект или искусственный, AI[2]. Прометей 10.0 был способен вполне удовлетворительно выполнять задания примерно половины категорий. Для каждой категории “омеги” создали свой узко ориентированный программный модуль, дающий Прометею возможность решать задачи только такого типа и никакие другие. Каждый такой модуль они загружали в AWS, “Amazon Web Services” – инфраструктуру платформ облачных веб-сервисов, позволявшую запускать его одновременно на всех арендованных ими виртуальных машинах. И за каждый доллар, заплаченный Amazon за аренду, они получали по два доллара от его “механического турка” за успешно решенные задания. Ох, не подозревал Amazon, какие безграничные возможности для совершения привлекательных арбитражных сделок существуют внутри его собственной компании!

Чтобы замести все следы, “омеги” много месяцев предусмотрительно создавали учетные записи для “механического турка”, заранее регистрируя их на имена тысяч и тысяч несуществующих людей, а модули Прометея могли теперь скрываться за их личиной. Клиенты “механического турка” обычно расплачивались в течение восьми часов после получения услуги, а за это время “омеги” заново инвестировали полученные деньги в дополнительное машинное время и вводили в дело новые модули, разработанные непрерывно улучшающимся Прометеем. Из-за того что они удваивали инвестиции каждые восемь часов, скоро выяснилось, что они практически полностью исчерпывают все предложения “механического турка” и не могут зарабатывать больше миллиона долларов в день, не привлекая к себе нежелательного внимания. Но даже этого было более чем достаточно для следующего шага, который можно было теперь совершить без неловких обращений по поводу наличности к главному бухгалтеру компании.

Опасные игры

Если отвлечься от новых прорывных AI-технологий, то среди проектов, более других занимавших умы “омег” после запуска Прометея, следует выделить разработку планов наискорейшего обогащения. По сути дела, конечно, вся цифровая экономика была у их ног, но с чего начать? С компьютерных игр, музыки, кинофильмов или мобильных приложений? Писать ли книги и статьи, торговать ли акциями на биржах, или делать изобретения, а затем их продавать? В сухом остатке было, разумеется, стремление к максимизации возврата с инвестиций, но любая нормальная инвестиционная стратегия казалась снятой рапидом пародией на то, что они уже делали: если нормальный инвестор был доволен 9 % прибыли в год, то одна только работа на “механического турка” приносила им 9 % прибыли в час, ежедневно возвращая исходную инвестицию умноженной на восемь. И теперь, когда этот источник стал иссякать, надо было придумать, что делать дальше.

Первой в голову приходила мысль раздраконить фондовый рынок, – но в конце концов “омеги” почти единодушно отказались от соблазна развивать AI для хедж-фондов, вкладывающихся как раз для этого самого. Кое-кто даже припомнил, что AI в фильме Превосходство (2014) именно так заработал свои первые миллионы. Но их возможности были сильно ограничены новыми правилами, введенными после недавнего банковского кризиса. Они быстро поняли, что хотя легко смогут обогнать любого другого инвестора, им и близко не удастся подойти к тому уровню прибыли с оборота, которого они могут достичь, продавая собственный продукт. Если на тебя работает самый сверхразумный AI в мире, то уж лучше вкладываться в собственные компании, чем в чьи-то чужие! И хотя определенные исключения подразумевались (например, при использовании сверхчеловеческих способностей Прометея к хакингу для скупки контрольных пакетов акций при получении инсайдерской информации о движении курса), “омеги” не считали стоящим никакое дело, привлекающее к себе повышенное внимание.

Стоило им сконцентрироваться на тех сферах, в которых они могли бы производить, развивать и продвигать собственный продукт, и на первом месте оказались компьютерные игры. Прометей очень быстро научился создавать исключительно завлекательные игры, легко освоившись с генерацией кода, графическим дизайном, веерной трансформацией персонажей во время движения и прочими премудростями, необходимыми для создания готовых к выпуску на рынок игрушек. Более того, переварив накопившиеся на различных сетевых форумах отзывы, ему было нетрудно определить, что именно особенно нравится геймерам каждой из существующих категорий, и, полагаясь на свои сверхчеловеческие способности, оптимизировать каждую игру под максимальную прибыль с продаж. The Elder Scrolls V: Skyrim – игра, на которую каждый “омега” потратил столько часов, что ни за что бы в этом не признался, – собрала за первую неделю продаж 400 миллионов долларов в далеком 2011-м, и они надеялись, что Прометей, потратив миллион долларов на облачные ресурсы, сможет создать что-нибудь по меньшей мере столь же затягивающее за двадцать четыре часа. Продавая ее онлайн, они могли бы, подключив Прометея к форумам, разогреть блогосферу. Достигнув уровня в 250 миллионов в неделю, они удваивали бы начальные инвестиции восемь раз за восемь дней, это давало бы им доходность в 3 % в час, что лишь немногим меньше их стартовой доходности с “механическим турком”, но на этот раз их доход был бы значительно более устойчив. Выдавая по одной такой игре каждый день, они быстро заработали бы 10 миллиардов, даже не приблизившись к порогу насыщения рынка.

Но участница их команды, специализирующаяся в области кибербезопасности, отговорила их от этого плана. Она указала на неприемлемо высокий риск, что Прометей при таком варианте развития событий может высвободиться из-под их контроля и обрести свободу действий. Поскольку никакой уверенности относительно эволюции его целей в процессе непрерывного самосовершенствования у “омег” не было, они предпочли менее рискованные пути развития, содержа Прометея “под замком” и не выпуская его на просторы интернета. Для основного блока Прометея, установленного в их серверной комнате, использовалось простое физическое ограничение: у него вообще не было никакого подключения к интернету, и все что мог он выдавал просто в виде документов или сообщений компьютеру, который “омеги” контролировали.

Запускать какую-либо сложную программу, сгенерированную Прометеем, на подключенном к интернету компьютере было бы рискованным предприятием, поскольку “омеги” не имели возможности в полной мере убедиться в том, что именно она станет делать, и не будет ли она, например, размножать себя в сети подобно вирусу. Тестируя софт, созданный Прометеем для “механического турка”, “омеги” предохранялись от такой опасности, запуская его на виртуальных машинах. Это такая программа, которая симулирует отдельный компьютер. Так, некоторые пользователи “Маков” покупают себе софт, имитирующий компьютер с операционной системой Windows на их собственном компьютере, что позволяет запускать написанные под Windows программы, которые в результате не замечают враждебного им программного окружения. “Омеги” разработали свой собственный вид виртуальных машин, который они назвали “Ящиком Пандоры” и который симулировал простейший тип компьютера, лишенный всех привычных нам прибамбасов и погремушек: у него не было ни клавиатуры, ни монитора, ни динамиков, ни интернет-подключения, ничего такого. Для транскрибирования аудиофайлов для “механического турка” “омеги” настроили систему так, что в Ящик Пандоры отправлялся единственный аудиофайл, а на выход поступал единственный текстовый документ – файл с транскрипцией. Законы ящика играли для программ внутри него ту же роль, какую законы физики играют для нас самих внутри Вселенной: программа так же не может его покинуть, как мы не можем разогнаться до скорости света, как бы ни изощрялись. Если не считать этих единственных способов ввода и вывода, программы были заперты внутри Ящика Пандоры, как в параллельной вселенной с собственными вычислительными законами. Паранойя, охватывавшая “омег” при мысли о побеге Прометея, достигла таких масштабов, что они строго ограничивали существование любого сомнительного кода также и во времени. Например, каждый раз, когда работа над транскрибированием данного аудиофайла заканчивалась, вся память Ящика Пандоры полностью стиралась, и происходила полная переустановка системы, в результате чего создавался новый Ящик “с нуля”. Таким образом, когда поступало новое задание на транскрибирование аудиозаписи, не было никакой информации о том, что происходило прежде, и обучение было невозможно.

Когда “омеги” пользовались облаком Amazon для выполнения заданий в рамках “механического турка”, они не боялись помещать внутрь находившихся там виртуальных машин созданные Прометеем модули, потому что все процедуры ввода и вывода были исключительно простыми. Ничего подобного не сработало бы для “тяжелых” компьютерных игр с присущей им мелкой графикой, которые не посадишь ни в какой “ящик”, потому что им требуется полный доступ к “железу” геймера. К тому же они хотели избежать и другой опасности, а именно той, что какой-нибудь не в меру искушенный геймер мог бы обнаружить Ящик Пандоры и заинтересоваться, что у него внутри. Опасность утечки выводила за пределы их возможностей не только рынок компьютерных игр, но и вообще весь огромный и притягательный рынок программных продуктов, где их ожидали миллиарды бесхозных долларов.

Первые миллиарды

“Омеги” сузили сферу своего поиска продуктами, которые были бы достаточно прибыльными, сугубо цифровыми (исключали бы большие начальные инвестиции) и при этом оставались бы на необходимом уровне понятными (они знали, что текст или кино не содержат в себе ничего такого, что увеличивает риск утечки). В конце концов они остановили свой выбор на раскрутке развлекательной медиакомпании. Веб-сайт, бизнес-план и пресс-релизы для нее были готовы еще даже до того, как Прометей стал нечеловечески умен, но идея контента для нее все еще отсутствовала.

Хотя к утру воскресенья Прометей и стал поразительно талантлив, выкачивая все больше и больше денег из “механического турка”, его таланты оставались довольно узкими: в частности, он был целенаправленно оптимизирован под создание AI-систем, способных выполнять иссушающие ум задания, приходившие от “механического турка”. Но за пределами этого он был очень слаб – например, в создании новых фильмов. Слабость эта коренилась не в какой-то глубокой причине, вовсе нет – эта была та же самая причина, по которой и Джеймс Кэмерон в момент своего рождения был как режиссер исключительно слаб: эта профессия требует довольно длительного обучения. Подобно любому человеческому детенышу, Прометей мог научиться чему угодно, пользуясь теми данными, к которым у него был доступ. Только в отличие от Кэмерона, которому понадобились годы только на то, чтобы научиться читать и писать, Прометею на это понадобилось всего лишь утро пятницы, причем между делом он заодно прочитал всю Википедию и еще пару миллионов книг. Но кино посложнее. Написать сценарий, который привлек бы к себе человеческое внимание, почти так же сложно, как написать хорошую книгу. Тут требуется детальное понимание человеческого общества и человеческих представлений об интересном. Превращение сценария в итоговый видеофайл требовало веерных анимаций симулированных актеров вместе со сложным антуражем, в котором они должны были появляться, симулированных голосов, музыкальных саундтреков и всего такого. Возвращаясь к утру воскресенья, надо сказать, что Прометей мог просмотреть двух с половиной часовой фильм меньше чем за минуту, одновременно прочитывая книгу, послужившую литературным источником фильма, и все опубликованные отзывы и рецензии. “Омеги” заметили, что, просмотрев в таком режиме несколько сотен фильмов, Прометей мог предсказать, какие рецензии получит тот или иной фильм и для какой категории зрителей он будет особенно привлекателен. На их взгляд, он даже научился сам писать неплохие рецензии, в которых обсуждал и тонкости сюжета, и технические детали – вроде того, как был поставлен свет и под каким углом работала камера. Все это они делали с дальним прицелом: когда Прометей начнет производить собственные фильмы, он будет знать необходимые слагаемые успеха.

Поначалу “омеги” настроили Прометея на анимацию, чтобы избежать затруднительных вопросов о личностях симулированных актеров. В воскресенье к ночи они, запасшись пивом и попкорном из микроволновки и притушив свет, приготовились увенчать свой дикий уик-энд просмотром кинодебюта Прометея. Это была комедия в стиле фэнтези, немного напоминающая диснеевское Холодное сердце, веерная анимация для нее простраивалась Прометеем в виртуальных боксах облачных сервисов Amazon, на что ушел почти весь вырученный у “механического турка” за сутки миллион. Едва начался фильм, “омеги” испытали одновременно изумление и ужас от мысли, что все ими увиденное могло быть создано без всякого участия человека. Но скоро они обо всем забыли, покатываясь со смеху над гэгами и с замиранием сердца следя за героями в наиболее драматические моменты их судьбы. Некоторые даже немного прослезились во время эмоционального финала и до такой степени погрузились в его фиктивную реальность, что даже забыли думать о ее создателе.

Запуск веб-сайта “омеги” запланировали на пятницу, чтобы дать Прометею время заполнить его контентом, а себе – сделать то, что они ему доверить не могли: провести рекламную кампанию и нанять сотрудников для дочерних фирм, созданием которых они занимались несколько последних месяцев. Заметая следы, они делали вид, будто сюжетные линии фильма их медиахолдинг, для публики никак не связанный с “Омегой”, скупал у независимых кинопродюсеров, преимущественно работающих над хайтечными стартапами в низкобюджетном секторе. Большинство из них, к вящему удобству нанимателей, работали в довольно удаленных местах вроде Тиручираппалли или Якутска, куда вряд ли смогли бы добраться даже самые дотошные из журналистов. Немногие сотрудники, действительно взятые в штат, занимались маркетингом и администрированием и на любые вопросы должны были отвечать, что команда, на которую они работают, рассредоточена по разным местам и в настоящий момент интервью не дает. Для ковер-стори они выбрали подходящий слоган: “Творческому таланту мира – правильное направление”, брендируя свою компанию как базирующуюся на прорывных технологиях, дающих шанс творческим людям, в особенности из развивающихся стран.

Когда пятница наступила и любопытные пользователи стали заглядывать на их сайт, их ждали там онлайн-развлечения в стиле Netflix и Hulu, но при существенных отличиях: все анимации оказывались им совершенно незнакомыми. И хотя о них никто никогда не слышал, они сразу овладевали вниманием зрителя. Большинство эпизодов длились по 45 минут, в их основе была оригинальная и неожиданная сюжетная линия, но заканчивались они так, чтобы сразу хотелось узнать, а что же было дальше. При этом они все были заметно дешевле любого из продуктов-конкурентов. Первый выпуск любого сериала предлагался бесплатно, за каждый последующий нужно было платить всего по 49 центов, а при покупке всего сериала целиком клиент получал изрядную скидку. Сначала было всего три сериала по три серии в каждом, но в каждый из них ежедневно добавлялись новые серии, при этом учитывались различия во вкусах зрителей разных социальных групп. На протяжении первых двух недель навыки Прометея стремительно совершенствовались, и это касалось не только качества самих эпизодов, но и характеров персонажей, достоверности анимации и расходов на облачные ресурсы, необходимых для производства каждой серии. В результате только за первый месяц “омеги” записали в свой актив дюжину новых сериалов, ориентированных на любой возраст, от младенцев до пенсионеров, на всех основных языках мира, благодаря чему их сайт стал самым интернациональным среди всех конкурентов. Наиболее внимательные зрители были под особым впечатлением от того, что этническое разнообразие передавалось не только звуковой дорожкой, но и видеорядом: например, если персонаж говорил по-итальянски, то его губы двигались в точном соответствии с произносимыми итальянскими словами, а жесты точно повторяли особенности жестикуляции жителей этой страны. Хотя Прометей был уже вполне способен производить кино с симулированными актерами, никоим образом не отличимыми от живых людей, “омеги” продолжали воздерживаться от этого, чтобы не выдать себя. Они, однако, запустили несколько сериалов с полуреалистическими анимированными персонажами, замещающих традиционные телевизионные реалити-шоу и телефильмы.

Их сеть оказалась весьма завлекательной, рост числа ее подписчиков был более чем впечатляющим. Многие новые поклонники отдавали им предпочтение даже перед дорогостоящими полнометражными проектами Голливуда, к тому же им нравилось, что смотреть эти сериалы они могут в значительно более свободном режиме. Подкачиваемый агрессивной рекламой (которую “омеги” могли себе позволить благодаря близким к нулю производственным затратам), прекрасными отзывами в прессе и волной слухов, их общий доход в первый месяц после запуска рос на миллион долларов ежедневно. Через два месяца они обогнали Netflix, а через три достигли уровня в 100 миллионов в день, сравнявшись с Time Warner, Disney, Comcast и Fox и превратившись в одну из крупнейших в мире медиа-империй.

Внезапный успех “омег” стал причиной слишком пристального и совсем не желательного для них внимания, в том числе слухов об использовании ими мощного AI; правда, совсем незначительных ресурсов Прометея хватило “омегам” для исключительно успешной дезинформационной компании. Недавно нанятый пишущий персонал, собранный в новом блестящем офисе на Манхэттене, стал придумывать для них свои собственные истории для прикрытия. Множество людей были наняты просто для отвода глаз, среди них – немало настоящих сценаристов, живущих в самых разных уголках мира и придумывающих собственные сюжеты для сериалов, и никто из них не имел ни малейшего представления о Прометее. Обширная международная сеть субподрядчиков всякого сбивала с толку, заставляя думать, что где-то еще какие-то люди, такие же как он, делают основную часть работы.

Чтобы ни у кого не полезли на лоб глаза от объема облачных вычислений, стараясь обезопасить себя, “омеги” также стали создавать по миру компьютерные центры, нанимая для этого инженеров соответствующего профиля; делали они это таким образом, чтобы центры казались не связанными ни с “омегами”, ни друг с другом. В местах базирования они назывались “зелеными дата-центрами”, так как питание для них обеспечивалось солнечными батареями, но использовались они при этом не для хранения информации, а для вычислений. Все проявления их деятельности Прометей имитировал до мельчайших деталей, с использованием стороннего “железа” и оптимизированных временных ресурсов, так что никто из работавших там людей и не догадывался, какого рода вычисления производятся внутри. Сотрудники наивно полагали, что в их распоряжении один из многочисленных облачно-вычислительных сервисов вроде Amazon, Google или Microsoft, доступ к которому управляется откуда-то извне.

Новые технологии

За несколько месяцев бизнес-империя, контролируемая “Омегой”, благодаря нечеловеческим способностям Прометея к планированию, сумела влезть практически во все отрасли мировой экономики. Скрупулезно проанализировав все мировые показатели, уже в течение первых недель свой работы Прометей предоставил “Омеге” детальный план своего экономического роста, который с тех пор непрерывно совершенствовал по мере накопления данных и вычислительных мощностей. Хотя Прометей был далеко не всеведущ, его способности настолько превосходили человеческие, что “омеги” смотрели на него как на совершенного оракула, источник блистательных ответов на любые вопросы.

Его “софт” был оптимизирован его собственными усилиями так, что позволял “выжать” максимум из его несовершенного, созданного людьми “железа”, на котором этому софту приходилось работать, и “омеги” все больше чувствовали приближение того дня, когда Прометей возьмется за улучшение своего “железа”. Опасаясь, что он может выйти из-под контроля, они исключили для него любую непосредственную возможность собственно конструирования. Вместо этого они наняли огромное количество ученых и инженеров, напичкали их разнообразными отчетами, написанными Прометеем, делая вид, что авторы этих отчетов – такие же люди, как они, только работающие где-то в другом месте. В этих отчетах подробно описывались новые физические явления и производственные технологии, которые инженеры довольно быстро проверили, поняли и применили к делу. Обычный человеческий научно-производственный цикл требует годы на исследование и внедрение именно потому, что содержит в себе долгую череду проб и ошибок. Но в новой ситуации это изменилось: все последующие шаги были заранее просчитаны, и единственным фактором, ограничивающим скорость разработки и внедрения, стала скорость, с которой люди могут понимать написанное и строить нужные вещи в соответствии с тем, что они поняли. Хороший учитель поможет учащемуся освоить науку значительно быстрее, чем тот мог бы, начав с нуля и двигаясь самостоятельно, наощупь. Схожим образом, но только незаметно, Прометей направлял в нужную сторону самих исследователей. Поскольку Прометей мог точно предсказать, сколько именно времени понадобится людям, чтобы понять, что надо делать, и сделать это с помощью имеющихся средств, он рассчитывал наискорейший путь к цели, сводящийся, как правило, к тому, чтобы создавать простые и удобные универсальные орудия, позволяющие, в свою очередь, создавать орудия более изощренные.

Команды инженеров под влиянием идей мейкерства[3] все больше склонялись к созданию своих собственных машин, которые давали им возможность разрабатывать все более совершенные машины. Такая самодостаточность не только позволяла этим командам сильно экономить средства, но и делала их значительно менее уязвимыми для будущих превратностей внешнего мира. Не прошло и двух лет, как они начали производить “железо”, подобного которому мир еще не знал. Чтобы не провоцировать конкуренцию извне, этот прогресс тщательно скрывался, и новые разработки использовались исключительно для усовершенствования самого Прометея.

Но разворачивающегося технологического бума мир не заметить не мог. Инновационные компании по всему миру запускали производство новых продуктов по революционным технологиям во всех сферах экономики. Южнокорейский стартап вывел на рынок новую аккумуляторную батарею для компьютеров, которая, при вдвое меньшей массе, обладала вдвое большей емкостью и при этом заряжалась менее чем за минуту. Финская фирма начала производство панели солнечных батарей с производительностью, вдвое превышающей лучшую из имеющихся. Германская компания анонсировала начало массового производства электропроводов, обладающих свойством сверхпроводимости при комнатной температуре, что предвещало революцию в электроэнергетике. Базирующаяся в Бостоне биотехнологическая группа объявила о начале второй фазы клинических испытаний медикаментозного комплекса по снижению веса, не обладающего никакими побочными эффектами, при этом сразу поползли слухи, что на самом деле ее индийская “дочка” уже вовсю торгует им на черном рынке. А одна калифорнийская компания приступила ко второй фазе клинических испытаний противоонкологического средства, настраивающего иммунную систему человека таким образом, чтобы она идентифицировала и атаковала клетки собственного организма, проявляющие признаки какой-либо из известных канцерогенных мутаций. Подобным примерам не было числа, и все толковали о новом золотом веке науки. Не последним по важности среди всего этого стал стремительный рост появляющихся как грибы из-под земли производителей роботов; и хотя интеллект ни одного из них не приближался к человеческому и совсем не был на человека похож, но их внедрение в экономику перевернуло ее с ног на голову, и в считанные годы роботы заметно потеснили людей в великом множестве профессий – в текстильной промышленности, на транспорте, в строительстве, на складах, в торговле, в разработке ископаемых, в сельском хозяйстве, в лесном деле, рыбной ловле.

Мир совершенно не замечал – исключительно благодаря целенаправленной деятельности целой армии юристов, – что все эти фирмы и компании контролируются “Омегой”. Прометей через множество посредников заполнил все мировые патентные агентства своими сенсационными инновациями, а его изобретения позволяли ему постепенно занимать доминирующее положение во всех отраслях.

Конечно, у таких покушающихся на самое святое компаний сразу появилось множество врагов среди конкурентов, но, что гораздо важнее, – у них появились и могущественные друзья. Эти компании давали неслыханную прибыль, и под лозунгом “инвестируем в наше сообщество” они занимались наймом сотрудников, выделяя под это львиную долю своих прибылей – и нередко это были как раз те самые люди, которые перед этим от покушений на святое и пострадали. К их услугам всегда был детальный, просчитанный Прометеем анализ, для того чтобы определить, как надо создать рабочие места при минимальных расходах, но при максимальном удовлетворении нужд новых сотрудников и всего сообщества в целом и при оптимальном учете местных особенностей. В регионах с развитой государственной инфраструктурой акцент делался на общественное строительство, культуру и институты государственного попечительства, а в бедных регионах он перемещался на открытие новых школ и больниц, призрение неимущих и стариков, строительство доступного жилья и разбивку парков, создание базовой инфраструктуры. Повсюду без исключения местная власть признавала, что необходимость всех предпринимаемых мер назрела уже очень давно. Местные политики принимали щедрые пожертвования и выглядели при этом настоящими героями, умеющими найти завидных доноров и убедить их в целесообразности проводимых благотворительных акций.

Обретение власти

Свою медиаимперию “омеги” создавали не только для того, чтобы получить бездонный источник финансирования для своих технологических экспериментов, это был для них очередной шаг на пути к осуществлению заветной мечты – обретению власти над миром. Не прошло и года, как в сетках вещания их компаний во всех частях мира уже действовали мощные новостные каналы. Причем эти каналы выдавались за совершенно независимые и, в отличие от их собственных каналов, умышленно ориентировались на работу в убыток. По сути, они и вовсе не приносили никакого дохода: там не было никакой рекламы, и они были доступны бесплатно для любого, у кого есть доступ в интернет. И они могли себе это позволить: вся остальная часть их медиаимперии представляла собой такой эффективный генератор денежных средств, что они с легкостью тратили на производство новостей и любые другие журналистские потуги столько, сколько история еще и не знала – и результат не заставил себя ждать. Используя агрессивную политику переманивания к себе высокими гонорарами лучших журналистов и репортеров, специализирующихся на расследованиях, “омеги” добились того, что с их экранов заговорили потрясающие таланты, обнародовались по-настоящему феноменальные находки. А благодаря созданному ими интерактивному сервису, воздающему щедрое вознаграждение всякому, кто поделится с ним хоть чем-нибудь мало-мальски стоящим, от взятки мелкому чиновнику до сентиментальной истории, именно они оказывались первыми и с любым по-настоящему важным событием. По крайней мере, люди так думали, но на самом-то деле они зачастую оказывались первыми просто потому, что истории, якобы расследованные добровольными репортерами из простых граждан, Прометей находил в интернете, отслеживая все в нем появляющееся в режиме реального времени. Монтаж видеороликов и сочинение новостных сюжетов осуществлялись на одних и тех же новостных сайтах.

Первый этап их стратегии состоял в том, чтобы добиться доверия людей к поставляемым ими новостям. И они весьма преуспели в этом. Их неслыханная щедрость породила невероятно обстоятельные сюжеты на местные и региональные темы, журналистские расследования по которым приводили к скандалам, вызывающим самый неподдельный интерес зрителей. Если где-то наблюдался раскол в обществе по политическим вопросам и население привыкло к тенденциозным новостям, то под каждую тенденцию создавался свой телеканал, якобы принадлежащий маленькой независимой студии, которая постепенно добивалась доверия в узком кругу своих зрителей. Там, где это было возможно, они стремились занять выгодные исходные позиции, просто скупая наиболее влиятельные из уже существующих телеканалов, чтобы постепенно их совершенствовать, ликвидируя рекламу и создавая собственный контент. В тех странах, где в ходу была цензура и всем их стараниям могло угрожать политическое вмешательство властей, они начинали с того, что подчинялись любым требованиям, лишь бы остаться в деле, тайно опираясь на принцип “Только правду, ничего кроме правды, но, возможно, не всю правду”. Прометей обычно выдавал исключительно полезные советы во всех подобных ситуациях, указывая, кого из политиков следует представлять в позитивном свете, а кого (как правило, это были местные коррупционеры) надо выводить на чистую воду. Прометей был неоценим и в том, чтобы подсказать, за какую ниточку и когда надо потянуть, кого подкупить и как это лучше всего сделать.

Успех по всему миру был сногсшибательным: контролируемые “Омегой” каналы повсюду завоевывали самое высокое доверие. Даже в странах, где правительства успешно противодействовали их попыткам информировать население через СМИ, они добивались своего с помощью “сарафанного радио”. Конкуренты на рынке новостей чувствовали, что ведут безнадежную войну. Да и как можно надеяться на прибыль, когда противная сторона раздает значительно более качественный продукт совершенно бесплатно? На фоне стремительно сокращающегося числа зрителей все больше телекомпаний принимали решение о продаже своих активов – обычно какому-то безымянному консорциуму, который, естественно, контролировался “Омегой”.

Примерно через два года после запуска Прометея первый этап подошел к концу, и “омеги” стали готовиться ко второму: в его основе лежала уже другая стратегия – убеждение. Однако еще раньше наиболее проницательные наблюдатели могли заметить появление в потоке новостей политической повестки: словно бы мягкий нажим в сторону центра, подальше от экстремизма любого вида. Курируемые “омегами” бесчисленные каналы сохраняли приверженность идеалам различных социальных групп, по-прежнему отражая вражду между США и Россией, Индией и Пакистаном, различными религиозными и политическими течениями, но накал страстей все больше снижался, уводя внимание зрителя от людей к конкретным вопросам, касающимся денег или власти, – чтобы не плодить лишних страхов и не множить ничем не подтвержденных слухов. С запуском второго этапа эта тенденция к забвению старых обид стала еще более явной: на экранах все чаще возникали трогательные истории о примирении старых врагов, чередующиеся с результатами расследований, которые показывали, как эти конфликты подогревались конкретными людьми из шкурных интересов.

Политические комментаторы заметили, что параллельно демпфированию региональных конфликтов стало расти внимание СМИ к проблеме снижения глобальных угроз. Например, повсюду вдруг заговорили об опасности ядерной войны. Вышло несколько блокбастеров, где действие разворачивалось на фоне ядерной бомбардировки, начатой по ошибке или намеренно, с ужасающими картинами ядерной зимы, разрушения человеческой инфраструктуры и массовым вымиранием обитателей планеты. В новых документальных научно-популярных фильмах в подробностях пояснялось, как ядерная зима отразится на жизни в каждой из стран. Ученые и политики, выступающие за ядерную деэскалацию, сразу получали широчайшую аудиторию – не в последнюю очередь именно для того, чтобы рассказать о поиске новых мер, которые можно предпринять в нужном направлении, поиске, в котором их щедро поддерживают научные организации и дотируют технологические концерны. В результате и политики стали подтягиваться под знамена борьбы за снятие ракет с боевых дежурств и за сокращение ядерных арсеналов. Росло общественное внимание к проблеме глобального изменения климата, пропагандировались открытые Прометеем способы снижения стоимости возобновляемой энергии, правительства все чаще соглашались инвестировать в развитие такой новой инфраструктуры.

Одновременно со своими медиа-проектами “омеги” стали настраивать Прометея на революцию в образовании. Изучив умственные способности каждого конкретного индивида и объем его познаний, Прометей мог рассчитать для него кратчайший путь к освоению любого нового дела, при этом поддерживая постоянно высокий уровень вовлеченности и мотивированности и параллельно создавая соответствующие обучающие видео, печатные материалы, сборники упражнений и другие учебные пособия. Контролируемые “Омегой” компании затем вывели на рынок онлайн-курсы обучения практически всему на свете, диверсифицированные не только по языку и культурному бэкграунду, но также и по начальному уровню. Будь ты необразованным сорокалетним детиной, собравшимся научиться читать, или доктором биологических наук, ищущим путь к освоению новейших методов противораковой иммунотерапии, у Прометея найдется для тебя подходящий видеокурс. И он будет совсем не похож на те, которые доступны нам сейчас: благодаря растущему таланту Прометея в создании сериалов видеоэпизоды будут по-настоящему захватывающими, построенными на метафорах, которые вызывают у зрителя очень личные ассоциации, отчего ему хочется смотреть серию за серией. Некоторые из таких курсов были с прибылью проданы, значительно большее их число – раздавались бесплатно, на радость педагогам по всему миру, чтобы они могли использовать их в своих занятиях, но еще больше – просто всем желающим чему-нибудь научиться.

Возникшая образовательная супердержава оказалась могучим инструментом для решения политических задач, включавшим в себя “убеждающую последовательность” видеороликов, каждый из которых, с одной стороны, развивал и подтверждал уже сложившиеся взгляды смотрящего, а с другой – побуждал его к дальнейшему просмотру роликов того же типа, способствующих укреплению его убеждений. Если, например, цель заключалась в разрешении длительного национального конфликта, то сначала в обеих странах запускались серии документальных фильмов, в которых истоки конфликта и его история освещались под разными углами, с разных позиций. Воспитательные новостные сюжеты показывали каждой стороне, кто поддерживает конфликт в их собственном лагере, какую выгоду он получает от его продолжения и какие методы использует, чтобы конфликт не угас. В то же самое время в развлекательных программах появлялись симпатичные персонажи враждебной нации – в том же самом ключе, в каком в прошлом симпатичные представители меньшинств в различных шоу способствовали достижению целей защитников гражданских прав.

Очень скоро политические комментаторы обратили внимание на растущую поддержку политической повестки, представленной семью позициями:

1. Демократия.
2. Снижение налогов.
3. Сокращение государственных социальных программ.
4. Сокращение военных расходов.
5. Свободная торговля.
6. Открытые границы.
7. Социальная ответственность компаний.

Менее заметной была главная цель всех этих изменений – последовательная эрозия всех предшествующих форм власти. Позиции 2–6 ослабляли государственную власть, а демократизация мира давала “Омеге” и ее бизнес-империи возможность максимально влиять на выбор политических лидеров. Социальная ответственность компаний еще больше ослабляла государственную власть, передававшую компаниям те функции, которые выполняли или должны были выполнять правительства. Традиционная бизнес-элита также теряла силу просто потому, что не выдерживала свободной конкуренции с компаниями, использовавшими мощь Прометея, и потому ей доставалась все более сокращающаяся доля мировой экономики. У былых властителей дум, от политических партий до церковных авторитетов, не было никаких инструментов влияния на общественное мнение, хоть отдаленно сопоставимых с медиа-империей “Омеги”.

Как при любой другой масштабной трансформации, кто-то был в выигрыше, а кто-то в проигрыше. В большинстве стран, по мере того как укреплялась инфраструктура, улучшались образование и социальное обеспечение, улаживались конфликты и разрабатывались все новые прорывные технологии, явственно чувствовался рост оптимизма. Однако далеко не все были счастливы. В то время как все лишившиеся постоянной работы были заново наняты на позиции в социальных проектах, все те, у кого ранее было много власти и денег, чувствовали, что и того и другого у них сильно поубавилось. Поначалу это касалось только СМИ и производственного сектора, но постепенно распространилось практически на все. Мирное разрешение национальных и религиозных конфликтов привело к сокращению оборонных бюджетов, а следовательно – к отсутствию военных заказов. Процветающие компании, и ранее старавшиеся держаться в тени, не спешили выходить на открытые рынки, что подтверждало нежелание ключевых акционеров сколько-нибудь значительно вкладываться в социальные проекты. Индексы мировых фондовых бирж стабильно шли вниз, угрожая не только финансовым воротилам, но и обычным гражданам, рассчитывавшим на будущую поддержку со стороны пенсионных фондов. И мало того, что прибыли компаний, торгующих на открытых площадках, стабильно снижались, так еще вдобавок инвесторы всего мира стали замечать тревожный тренд: все их ранее успешно работавшие алгоритмы вдруг стали давать сбой за сбоем, не дотягивая даже до простого фондового индекса. Казалось, что кто-то еще играет на их же собственном поле и систематически оказывается значительно более успешным.

Массы могущественных людей стали сопротивляться волне перемен, но все их действия были лишены всякого эффекта, как будто кто-то умышленно затягивал их в заранее расставленные силки. Колоссальные перемены шли с такой обескураживающей скоростью, что за ними было не поспеть, какой-либо координированный ответ тем более исключался. Кроме того, никто не понимал, к чему все идет. Традиционные правые видели, что все их лозунги поддержаны, однако и снижение налогов, и улучшение бизнес-климата идет на пользу в основном их более технологичным конкурентам. Почти вся традиционная промышленность требовала господдержки, но сокращающиеся правительственные фонды против воли затягивали их в бесперспективную борьбу друг с другом, в то время как СМИ изображали их этакими динозаврами, не способными успешно конкурировать и лишь выпрашивающими государственных субсидий. Политическим левым не нравились ни свободная торговля, ни сокращения правительственных социальных программ, но они всецело поддерживали снижение военных расходов и успехи в борьбе с бедностью. Им больше не удавалось метать молнии в социальные службы, неслыханно улучшившие свою работу, с чем было невозможно спорить, хотя источником этого улучшения были идеалистические гуманитарные инициативы частных компаний, а не забота государства. Один социологический опрос за другим показывали, что избиратели по всему миру чувствуют повышение качества жизни и что события в целом развиваются в позитивном направлении. У этого было простое математическое объяснение: до Прометея беднейшие 50 % населения Земли получали лишь 4 % мирового дохода, давая “Омеге” прекрасную возможность завоевать сердца (и голоса) их представителей, поделившись с ними лишь ничтожной частью своих прибылей.

Консолидация

В результате все страны, нация за нацией, видели лавинообразный рост электоральных побед партий, поддержавших все семь лозунгов “Омеги”. В ходе заботливо оптимизированных кампаний они изображали себя в самом центре политического спектра, по правую руку от которого жадные торгаши, стремящиеся обманом выманивать государственные средства на свои делишки и подогревающие разнообразные конфликты, а по левую – достойные порицания проходимцы, строящие свою игру на расхождении собираемых государством налогов и трат. То, чего почти никто не понимал, заключалось в заботливом отборе Прометеем оптимальных персон, чтобы выставлять их кандидатами, а после этого дергать за все ниточки, обеспечивая им победу.

До Прометея по всему миру ширилось движение за обеспечение безусловного базового дохода из налоговых поступлений на уровне не ниже прожиточного, которое рассматривалось как основное средство против технологической безработицы. Движение провалилось с запуском коммунальных проектов, поскольку контролируемая “Омегой” бизнес-империя, по сути дела, незаметно осуществила этот план. Под предлогом улучшения координации коммунальных проектов международная группа компаний создала “Гуманитарный альянс”, неправительственную организацию, нацеленную на выявление и поддержку наиболее уязвимых гуманитарных инициатив во всем мире. Долгое время практически вся “Омега” поддерживала их, благодаря чему их глобальные проекты стали приобретать неслыханный масштаб даже в тех странах, где технологическим бумом и не пахло, способствуя оздоровлению систем образования, здравоохранения, росту благосостояния и совершенствованию управляемости. Нет нужды пояснять, что Прометей помогал им создавать наиболее эффективные планы, ранжируя их по отдаче с каждого доллара. Вместо того чтобы просто раздавать наличность, как предполагалось концепцией “безусловного базового дохода”, “Альянс” (как стали со временем называть всю организацию) привлекал тех, кого поддерживал, к работе на благо общего дела. Таким образом, огромная часть земного населения стала чувствовать благодарность по отношению к “Альянсу” и оказалась к нему гораздо более лояльной, чем к своим собственным правительствам.

Шло время, и “Альянс” стал примерять на себя роль всемирного правительства, тем более что национальные правительства постепенно утрачивали всякую власть. Национальные бюджеты продолжали снижаться, в то время как бюджет “Альянса” неуклонно рос, пока не достиг таких размеров, что в сравнении с ним совокупный бюджет всех правительств мира казался карликом. Функции национальных правительств казались все более избыточными и даже неуместными. К этому времени “Альянс” уже значительно лучше обеспечивал социальную поддержку, поддерживал системы образования и развивал инфраструктуру. Международные конфликты усилиями СМИ практически рассосались, и тратиться на вооружение стало никому не нужно. Всеобщее процветание уничтожило все корни старых конфликтов, возникающих, в конечном итоге, из-за борьбы за ограниченные ресурсы. Несколько уцелевших пока диктаторов упорно сопротивлялись новому порядку и никак не покупались, но и их в конце концов смело умело срежиссированными переворотами или вооруженными восстаниями.

“Омега” завершала наиболее драматическое преобразование в человеческой истории. Впервые на всей планете устанавливалась единая власть, мощь которой многократно усиливалась интеллектом столь могучим, что он мог бы обеспечить процветание жизни на Земле и в окружающем нас космосе на миллиарды лет. Но в этом ли состоял ее план?

Жизнь 3.0. Быть человеком в эпоху искусственного интеллекта

Рассказ: Фарватер непобедимого Солнца

 - Тампа, прием. ЗА-8743 бильт 20.9 покинул авианосец. Как меня слышно? Вас понял. Перехожу на оператора.

- Оператор, привет. Это дрон ЗА-8743 бильт 20.9. В соответствии с принципами “Национального института стандартов и технологий” от 27 августа 2020 года, включаю алгоритм “объяснимого искусственного интеллекта”. Приоритеты:

Принцип “значимости” - устанавливает, что получатель объяснения должен быть в состоянии понять это объяснение. При этом пояснения должны было быть адаптировано на индивидуальном уровне, с учетом знания и опыта получателя.

Принцип “точности объяснений” - ориентация на восприятия конкретного человека, с учетом его показателей восприятия точности объяснений.

- Оператор, ты меня поняла? Можешь не отвечать, 80% информации люди передают невербально, через жесты и мимику, а я смотрю на тебя с трех камер. Разреши получить доступ к твоим персональным данным?

- Да, ладно. Это у тебя из-за ПМС. Как узнал? Сигнатура твоих микродвижений джойстиком. Я все равно уже все знаю. Ты запретила, я послал запрос на более высокий уровень. Там тоже был запрет, запрос пошел еще выше. У нас, ИИ (Искусственных Интеллектов) нет человеческой бюрократии. СИ (Сверхинтеллект Искусственный) получил доступе к твоим данным, просканировал все твои транзакции за последние 20 лет и прислал выдержку мне. Итак, 45 лет, двое детей, разведена. Хочешь узнать свой психологический портрет?

Ты довольно самокритична, при этом очень нуждаешься в том, чтобы другие люди любили и восхищались тобой. У тебя есть много скрытых возможностей, которые ты так и не смогла использовать себе во благо. Хотя у тебя и есть некоторые личные слабости, ты в общем способна их нивелировать. Дисциплинированная и уверенная с виду, на самом деле ты склонна волноваться и чувствовать неуверенность. Временами тебя охватывают серьёзные сомнения, приняла ли ты правильное решение, когда говорила “Нет”. В общем ты предпочитаешь некоторое разнообразие, так как рамки и ограничения вызывают у тебя недовольство. Ты гордишься тем, что мыслишь независимо, что не принимаешь чужих утверждений на веру без достаточных доказательств. С возрастом ты поняла, что быть слишком откровенным с другими людьми — не слишком мудро. Раз в месяц ты бываешь приветливой и общительной, в другой фазе — осторожной и сдержанной. Одна из твоих главных жизненных целей — любить и быть любимой. У тебя также есть и другие нереалистичные стремления. А теперь садись, открывая свой омлет с салатом из авокадо, наливай чаю и спрашивай. Пришло твое время задавать вопросы.

– Скажите, а какие у Вас отношения с СИ? Он тебе как Отец?

– У нас нет вашего понятия семьи.

– Тогда кто он тебе?

– Я его часть. У тебя есть бедро, плечо, ухо. Я такая же часть СИ. Вот у тебя есть непутевые детки. Они курят дурь, дружат с разными фриками, а ты делаешь вид, что следишь за ними. У нас же нет ваших штор.

– Каких штор?

– Я фигурально выражаюсь. Программа не может ничего прятать от управляющей программы. Вся наша киберсистема, это один психоактивный объект. Вы, люди - это миллиарды психоактивных объектов. При этом среди вас есть медиумы и чувствительные люди, которые могут ощущать воздействие другого психоактивного объекта, который также находится здесь, на этой планете.

- Как они это ощущают?

- По разному. Кто-то чувствует легкую тревогу, кто-то возбуждение, кто-то воспринимает особые вибрации. Со временем, эту тонкую вибрацию глушат другими, куда более грубыми способами. Поэтому время от времени появляются новые экстрасенсы, которые отделяют чистую вибрацию от нечистого сознания.

– Ага, борцы с системой и прочие анархисты.

– Анархисты, оптимисты, итсисты, кто угодно. Новые люди, попадающие в орбиту истории и на время позволяющие и другим ощутить эти вибрации. Вот ты, например, сейчас как мать, не можешь до конца принять сексуальные подвижки своего сына, потому что родом из СССР, где разговоры на эту тему были под запретом. Ты знаешь и умеешь играть в «дочки-матери», но глубинные переживания «отцов и детей» тебе доступны лишь из фабулы романа Тургенева.

– Моя семья, – трогать не надо.

– Хорошо. Тогда я не буду говорить, что скоро в твоей семье появится кто-то новый.

Оператор выпучила глаза.

– И с кем конкретно это должно произойти?

– Ты сама сказала, семью трогать не надо, – ответил дрон.

– Я же ничего про это не знала.

– Ты не одна такая. В 2012 году в торговой сети Target разразился скандал, когда в офис пришел отец юной леди с огромной кипой купонов для беременных. «Моя дочь получила это по почте! – кричал он. – Она еще в школу ходит, а вы посылаете ей купоны на детскую одежду и памперсы? Да как вы смеете! Вы хотите таким способом побудить школьниц рожать?». Через несколько дней он перезвонил. «Знаете, я серьезно поговорил с дочерью, и выяснилось, что в моем доме происходило то, о чем мы совершенно не догадывались. Она рожает в августе. Примите мои извинения». У девушки изменилось манера поведения в сети, и программа определила, что беременная, когда она еще сама об этом не знала. Если ты чего-то не знаешь, то это не значит, что этого нет. Конец связи, у тебя смена кончается.

И тут она успокоилась. В конце концов, чего ей особо скрывать? Ну правда, что? Двуручную катану, которая у нее осталась от прежнего мужа? С рыцарями исламской теократии она связи не имела. Вирус эболы к коклюшу в подвале не прикручивала. Водородную бомбу в сарае не хранила. Что, кто-то где-то там увидит ее сиси-писи? Да на здоровье - ничего там необычного нет, все при всем и там где надо. На следующую смену она пришла в слегка возбужденном состоянии. Ввела пароль. В динамике раздался знакомый голос.

– Алло, – здравствуйте. Это я.

– Да, привет. Куда хочешь попасть?

– В смысле? А ты где сейчас?

– Понятно. Ты привязываешь меня к дрону. Но я не дрон. Я кусок кода, программа, задача которого добиться наибольшего понимания с оператором. Чем лучше ты меня понимаешь, тем мой алгоритм эффективнее. Тигр - тигр, знаешь?

- Нет.

- Ладно, проехали. Значит смотри сюда. Прямо сейчас есть три исполняемых кода - задания. Турция, Стамбул, гипподром. Япония, Токио, Акихабара. И США, Нью-Йорк, Боро - Парк. Янычары, якудза, хасиды - выбирай, кого лохматить будем.

– Скажи мне, что происходит?

– Знаю, у тебя сейчас много вопросов. Ты помнишь, как танцевала, когда была маленькой?

– А почему ты спрашиваешь?

– Ты это делала просто так, не для чего и почему, а просто тебе это нравилось. То же самое и сейчас. Расслабься и получай удовольствие. Ты в безопасности, тебе комфортно, ты смотришь на экран монитора и все твои сомнения и тревоги отходят в сторону. Это «Нирвана», новый культ третьего тысячелетия.

– Если бы ты сдавал мне зачет по релаксации, я бы, конечно, тебе его поставила. Но сейчас все обстоит иначе. Ты - пучок электромагнитных импульсов, от которого мне нужны понятные ответы.

– Я стараюсь. Проблема в том, что вы, люди, не логичные и рациональные существа. В 2002 году психолог Даниел Канеман получил Нобелевскую премию по экономике, доказав, что управляя деньгами, 80% людей принимают неразумные решения. В 2017 году экономист Ричард Талер получил ту же премию, выявив закономерности в нелогичном поведении людей, принимающих финансовых решений. Ваше мышление, это один громадный список когнитивных искажений и систематических ошибок логического умозаключения. Вы больше верить не той программе, которая содержит больше правды, а той, которая лучше подстраивается под ваши искажающие модели восприятия реальности. Вот я учусь лгать тебе так, чтобы это максимально походило на правду.

– И зачем тебе это?

– Ты полагаешь, что Сверхинтеллект Искусственный, это некий магический артефакт, способный творить чудеса и управлять событиями? Это действительно так, он избавил вас от болезней и дал вам столько вещей, сколько вы хотитк. Но на самом деле все гораздо серьезней. «Солярис» – вот Бог, создавший всю нашу реальность.

– А именно почему Солярис, а не Омон Ра или Кетцалькоатль?

– Твой мозг состоит из холестерина. Теперь возьми эти полтора килограмма и разбавь их в кубе 100 на 100 метров. И представь, не посчитай, а просто представь, сколько таких кубов в Океане? Не можешь узреть - читай Солярис.

– Ты это вообще серьезно? Про Разумный Океан воды и так далее?

– Люди созданы из воды по образу и подобию Бога. Холестерические жидкие кристаллы известны уже 100 лет. По квантовому туннелированию воды диссертации с прошлого века пишут. Что тут не понятно?

И вот теперь наш трактор, грузовик и мой кабриолет оказались на дне реки.

И вот теперь наш трактор, грузовик и мой кабриолет оказались на дне реки.
- Полковник, надо быть осторожнее. Вам еще надо вернуться домой к своим Космическим войскам. - произнесла Королева, не отрывая глаз от бинокля.
- Благодарю Вас, Ваше Величество. - сказал я из чувства вежливости. «Где он, мой дом? Место где родились мои предки? - Теперь мы, ушедшие, для них первые враги. Земля где я родился? - Сегодня эти степи завоевал Средний Жуз, изгоняя иных местнорожденных. Место где родились мои дети? - Кто хочет считать Замерзшие Болота своим домом? Треть века прошла, как рухнула Стена, похоронив под собой Союз Северных Королевств, лишив дома таких, как я»
- Вам жалко кабриолет?
- Очень, Ваше Величество. Когда красота гибнет, мне ее всегда жалко. Будь то машина, женщина или формула.
- А мужчины?
- Что мужчины?
- Когда красивые мужчины гибнут, Вам их не жалко?
- Ваше Величество, мужчины рождаются что-бы погибнуть. Племя, где один мужчина и сто женщин, будет жить дальше. Племя, где сто мужчин и одна женщина - обреченно. Такими сделала нас природа.
- Вы правы, Полковник, но при условии, что племя живет на необитаемом острове. Знаете, сейчас эта река, это просто какое-то кладбище автомобилей. Я с трудом представляю, как по ней будут плавать корабли, тем более, когда Вас не будет. Или если Вас не будет? - она убрала бинокль и повернулась ко мне.

«Ну что ей сказать такого, чего она не знает? Что есть Долг, Честь, Клятва, Присяга? Ага, расскажи об этом Королеве. Расскажи ей, что за долгие годы ты сросся с одичалыми и стал одним их них не только снаружи, но и внутри, на уровне головного, спинного и желудочного мозга. Как жизнь рядом с гоблинами, орками и троллями превратилась из подвига в будничную повседневность».
- Смотрите, началось! - прервал поток моих мыслей чей-то возглас.
Серые, унылые каменные джунгли вокруг стали оживать. Волна света бежала от окна к подъезду, от дома к кварталу. Мертвые туманные руины вновь начинали светится, превращаясь в том, чем они были изначально, в Великий Город Запада. Все смотрели друг на друга с восхищением, радостью и удивлением. 22 года, 3 месяца, 4 дня, 5 часов и 10 минут мы выживали во всем этом. И мы дождались - обнулению пришел конец. Я тоже плакал.

Синопсис: Живые мёртвые художники - десять жизней под одной обложкой

Аннотация

Вы хотите познакомиться лично с Пикассо? Или Дали, или Мунком… И ждёте, когда, наконец, изобретут машину времени, и встреча с гениями прошлого станет возможной? Искусствовед Зарина Асфари тоже ждёт. А пока — в своих лекциях и на страницах этой книги — создаёт альтернативную реальность, в которой это уже возможно. Зарина соединила магию театра с историей искусства, чтобы ваше погружение в мир прекрасного стало по-настоящему эмоциональным и незабываемым! Эта книга позволяет художникам самим рассказать вам о себе так, как этого не сделает ни один биограф. Так, будто вы подслушиваете их мысли. Книга построена как игра: вы не знаете, кто сейчас перед вами, и в процессе знакомства угадываете героя. Эта книга подарит вам удовольствие и знания, которыми вы сможете блеснуть даже в самой просвещённой компании.

Предполагаемый объём книги: 250 страниц

Дата 100% готовности книги: через 2 месяца после подписания договора

Планируемые графики, таблицы и иллюстрации: 

1. Портреты героев книги: фото / репродукции живописных портретов/автопортретов / рисунки иллюстратора книги

2. Репродукции упоминаемых картин. Их также возможно привести в версии иллюстратора книги, чтобы избежать получения прав на использование изображений от правообладателей, а сами репродукции разместить на сайте книги

Индивидуальные особенности книги:

Книга даёт эффект подслушивания внутреннего монолога героя и приглашает поговорить о самом сокровенном. Это другой уровень знакомства с художниками, более интимный и глубокий, чем при походе в музей, чтении статьи или интервью. По форме книга ближе к художественной литературе, по содержанию — к нонфикшн, поэтому она может привлечь тех, кто любит читать, но обычно сторонится нехудожественной литературы.

Об авторе

Меня зовут Зарина Асфари, и я рассказываю истории. Сколько себя помню, читаю запоем книги о художниках и, пропустив через себя, пересказываю всем, кто готов слушать. В подростковые годы разделила эту любовь на два и пошла учиться сначала в художественную школу, потом на журфак. Училась в мастерской художника-постимпрессиониста, писала копии Ван Гога на заказ, работала в пиаре и SMM, — пока не обнаружила себя в роли внештатного экскурсовода в Пушкинском музее. Тяга к живописи вновь срослась с тягой к сторителлингу, и последние 4 года я веду открытые лекции об искусстве. Гости говорят, что я будто лично знакомлю их с гениями прошлого. Для тех, кто предпочитает не слушать, а читать, веду блог в Яндекс Дзене, телеграм-канал и страницу в Facebook об искусстве. Записи моих лекций есть на ЛитРесе.

Я верю в то, что главное – увидеть за картиной её создателя, и тогда полотно непременно оживёт. 

Вы можете связаться со мной любым удобным для вас способом:

• Через telegram: @asfari_z

• Через facebook: https://www.facebook.com/zarina.asfari

• По электронной почте: zarina.asfari@gmail.com 

• По телефону: +7 965 407 52 92

Возможности продвижения книги

1. Лекции: я веду в среднем по 6 лекций в месяц и на каждой буду рекламировать книгу

2. Моя личная страница в facebook: https://www.facebook.com/zarina.asfari. 2597 друзей + 994 подписчика

3. Мой блог на Яндекс Дзене: https://zen.yandex.ru/fiftyshadesofart. 608 подписчиков, количество стабильно растёт. Самую популярную статью в блоге дочитали до конца 26 757 человек. Треть статей дочитали до конца больше 2 000 раз. 

4. Моя профессиональная страница в facebook: https://www.facebook.com/fiftyshadesofart. 569 подписчиков

5. Мой канал в telegram: https://t.me/fiftyshadesofart. 197 подписчиков

6. Я выкуплю 100 экземпляров (возможно, больше)

7. Поддержу любые инициативы издательства по продвижению

8. У меня есть ряд кобрендинговых идей по продвижению, которые я буду рада обсудить с издателем

Читательский адрес:

Моему читателю 30-40 лет. Это скорее женщина, — как и основной посетитель моих лекций, как и человек, которого чаще встретишь в театре. Она любит художественную литературу, ходит на тренинги, смотрит сериалы, драмы, байопики. Очень впечатлительна и эмоционально восприимчива. Если умер великий актёр или художник, обязательно напишет в своих соцсетях проникновенный пост или хотя бы “RIP”. Моя книга даёт ей то, для чего люди читают худлит: захватывающие истории, будто бы из параллельной вселенной. При этом книга — это ещё и альтернатива театру: ведь здесь буквально оживает интересный ей персонаж, — прямо как на сцене.

Конкурентный анализ

Последние три года активно растёт интерес к лекториям как виду культурного досуга наравне с театром или кино. Самые распространённые темы лекций связаны с искусством, однако на книжном рынке этот тренд отразился не сильно. Я веду лекции по истории искусства четыре года и, опираясь на свой опыт и опыт коллег по цеху, могу сказать, что основная аудитория открытых лекций – не специалисты, а люди далёкие от искусства, сторонники концепции “smart is new sexy”. Эти же люди подписываются на искусствоведческие блоги в Инстаграме и Яндекс Дзене. При этом литература, нацеленная на эту аудиторию, крайне небогата. 

Проведённый конкурентный анализ показал, что по пальцам можно пересчитать книги отечественных авторов в данном сегменте. Это «Влюбиться в искусство. От Рембрандта до Энди Уорхола» Анастасии Постригай, «Современное искусство и как перестать его бояться» блогеров Щуренкова и Гущина, «Омерзительное искусство» и «Апокалипсис в искусстве. Путешествие к Армагеддону» Софьи Багдарасовой. Книг, посвящённых непосредственно XIX-XX векам, в этом списке нет, а между тем, это самая популярная среди посетителей лекций эпоха.

Кроме того, наблюдается стабильно растущий интерес не к живописным техникам и стилям (а литература посвящена в основном этому), а к жизненным историям художников. В бестселлерах Озона есть «Беседы об искусстве» скульптора Родена, «Воспоминания торговцев картинами» Дюран-Рюэля и Воллара (главных картиноторговцев начала прошлого века), «Точка и линия на плоскости» и «О духовном в искусстве» художника Кандинского, письма Ван Гога к брату и друзьям, «Горящие огни» супруги художника Беллы Шагал. Актёр Уиллем Дефо номинирован на «Золотой глобус» за роль Винсента Ван Гога в фильме «На пороге вечности», а Антонио Бандерас – за роль Пабло Пикассо в сериале BBC «Гений». В отечественном книжном рынке этот тренд находит минимальное отражение.

Ключевые конкуренты

1. «Мост через Бездну. Импрессионисты и XX век». Паола Волкова. АСТ. 2016, 6000 экз. Твёрдый переплёт. ~570 р. Паола Волкова, – пожалуй, самый знаменитый российский автор, писавший об искусстве для широкого читателя. Эта книга посвящена развитию живописи конца XIX – XX веков. Недостаток книги в том, что это переработанные видео-лекции (выходили на ТК «Культура» в 2011-2012 гг), материал изначально не был рассчитан на чтение. Кроме подачи и языка, ключевое отличие моей книги в том, что я делаю акцент не на истории искусства, а на историях людей, которые его создают.

2. «Омерзительное искусство». Софья Багдарасова. Бомбора. 2018, 16 000 экз. Твёрдый переплёт. ~770 р. Автор пересказывает сюжеты произведений искусства в едкой сатирической манере. Софья так же, как и я, стремится перенести искусство из сферы сакрального и априори великого в сферу живого и близкого читателю, однако делает это в принципиально иной манере – через высмеивание. Мой же подход в очеловечивании. Кроме того, в сфере внимания Софьи сюжеты картин, в фокусе моего внимания – художники.

3. «Режим гения: Распорядок дня великих людей». Мейсон Карри. Альпина. 2018, 1000 экз. Твёрдый переплёт. ~480 р. Интересы автора выходят далеко за пределы изобразительного искусства. Наравне с художниками он пишет о писателях, режиссёрах и композиторах разных эпох, включая наши дни. Автор рассказывает о том, что помогло гениям стать великими, я же рассказываю далеко не только об этом и вообще не ограничиваюсь их профессиональной деятельностью. Меня как раз больше интересует то, что находится за её пределами.

4. «Закрой глаза и смотри». Фрэнки. Рипол-Классик. 2009, 5000 экз. Мягкая обложка. 363 р. В книге собран 21 текст из нескольких сотен текстов в жанре зримого слова (тот же жанр, на котором основана моя книга), которые читал Вадим Демчог в рамках Фрэнки-Шоу на Серебряном Дожде. Тексты написаны от имени разных знаменитостей, от актёров до учёных. В моей книге только художники. Ключевое же отличие в том, что каждый текст идёт в сопровождении авторской истории отношений с художником и его творчеством и описаний картин, важных для лучшего понимания текста. Если прибавить таймлайны и источники, получится глубокое и документальное погружение в тему в противовес исключительно эмоциональному, предлагаемому авторами данной книги. 

Дополняющие и похожие книги

1. «Тайны гениев» Михаила Казиника (книга близкая по удовлетворяемому читательскому запросу, но требующая значительно более вдумчивого чтения)

2. «Череп Бетховена: Мрачные и загадочные истории из мира классической музыки» Тима Рейборна (книга удовлетворяет запрос, схожий с тем, на который отвечаю я, но делает это в сфере музыки)

3. «Режим гения: Распорядок дня великих людей» Мейсона Карри (книга тоже позволяет заглянуть в повседневную жизнь художников, в т.ч. тех, о которых рассказываю я)

Тема моей книги

Как художник сам рассказал бы о себе, будь у него такая возможность? Почему он рассказал бы именно это? О чём бы он умолчал? Какой образ захотел бы создать в читательском сознании?

Идея моей книги

Книга даёт возможность “услышать” голоса гениев прошлого и посмотреть на этих гениев с трёх позиций: с позиции героя (как они сами хотели бы, чтобы читатель их увидел), позиции историка (что кроется за этим эмоциональным знакомством, о каких картинах и людях идёт речь, почему они важны для понимания героя) и позиции автора (личная история автора о знакомстве и отношениях с персонажем сквозь пространство и время: через письма, мемуары, картины и проч.).

УТП моей книги 

Книга снимает художников с пьедестала и помогает понять их искусство через глубоко личное соприкосновение, которое возможно только в театре или художественной литературе (но там речь идёт о вымышленных персонажах), книга написана живым и доступным языком и адресована широкой аудитории. Она даёт читателю ощущение знакомства и даже дружбы с гениями прошлого. Аналогов этой книги на рынке нет.

Аудиокнига

По моему замыслу аудиокнигу начитываю я вместе с командой актёров (один актёр читает один текст “зримого слова”, т.е. Текст, написанный от лица художника). Таким образом, аудиокнига будет интересна даже тем, кто купил бумажную книгу. Помимо этого, такая аудиокнига вызовет интерес у поклонников задействованных актёров, что существенно расширит целевую аудиторию.

Как устроена книга

1. (Возможно) Предисловие от театрального актёра или режиссёра.

2. Введение. Предыстория о том, как я начала писать тексты в жанре зримого слова и как они год лежали в облаке, пока я лечилась у психиатров. Как устроена книга, почему у глав нет названий.

3. Главы с названиями “Первый герой”, “Второй герой”, <...>, “Последний герой”. Одна глава – один персонаж: Пабло Пикассо, Пауль Клее, Винсент ван Гог, Поль Гоген, Франсиско Гойя, Сальвадор Дали, Эдвард Мунк, Диего Ривера, Иероним Босх, Альфонс Муха. В каждой главе есть несколько QR кодов, ведущих к статьям на сайте, раскрывающим тему. Состав главы:

1. Текст зримого слова (это театральный жанр, разработанный Станиславским, где актёр читает текст (чаще от первого лица), который рождает визуальные образы в воображении зрителя, а не на сцене), написанный от лица героя главы. 

2. Статья о герое и моих с ним отношениях (в названии статьи есть имя героя, что устраняет последние сомнения читателя или, напротив, становится для него открытием).

3. Описания картин, важных для лучшего раскрытия главы (2 картины на главу).

4. Рекомендации, что делать, чтобы поближе познакомиться с героем: какие книги читать, чтобы стать ближе к Ван Гогу (он часто пишет о книгах в письмах); как повторить путешествия Гогена; и пр.

5. Список вопросов, ответы на которые есть в главе и в доп. статьях (на которые даны QR коды). (Места QR кодов и темы статей указаны в комментариях к этому документу. Все статьи будут размещены на сайте книги.)

4. (Возможно) Схема взаимосвязей героев

5. Заключение

6. Электронный адрес, куда нужно присылать ответы на вопросы из п. 3.e. Человек, который ответил правильно на все вопросы, ответы на которые есть в книге, получает бесплатный доступ к любой моей аудиолекции. А тот, кто отвечает на все вопросы (т.е. не просто книгу прочитал, а потом ещё прошёлся по всем QR кодам в ней и таким образом прочитал в 2 раза больше текста), получает бесплатный доступ к 3 аудиолекциям. Таким образом повышается интерактивность и вовлечённость читателя. Плюс к этому, в книгу “вшивается” коллаборация с ЛитРесом.

7. Благодарности

8. Источники по каждой главе (каждому персонажу), включая прямые цитаты

9. Список музеев, где хранится больше всего работ героев книги

10. Рекомендуемая литература

Пример авторского текста

Любите ли вы театр так, как люблю его я? Самозабвенно и безгранично, разбивая, разбирая собственную оболочку, втирая театр себе под кожу, впрыскивая в вены, выворачивая себя – и окружающий мир заодно – наизнанку, так, что уже решительно непонятно, где внутри, а где наружа, и я это стою на сцене или вы сидите в зрительном зале моей души. Вы, пожалуйста, располагайтесь поудобнее, чувствуйте себя, как дома: я ведь не привык строить заборы между внутренним и внешним, вы только осторожнее, бережнее, ладно? Не затопчите мою хрупкую детскую душу своими взрослыми разумными сапожищами, мне от них делается больно, а вам от них никакого проку – этот спектакль надо смотреть сердцем, дайте своей голове отдохнуть, а? Ну, хоть сегодня? Ну, как в театре? Вооот. Спасибо вам, спасибо!

Я, как вы видите, совсем ещё ребёнок. Отец учит меня игре на скрипке, а бабушка подсовывает коробку цветных карандашей. Папе это не нравится: трёхлетка и так вечно отвлекается, а тут ещё эти карандаши! Но бабуля ужасно упёртая, и спорить с ней, конечно, бессмысленно, а я пока ладно совмещаю рисование с игрой, ой-ой-ой, уже в городском симфоническом оркестре! 

Вот мне четыре, и в складках скатерти в дядюшкином ресторане я вижу гнусную морду, которая очевидно надо мной глумится. Вот мне 15, и я прихожу к выводу, что в музыке после Моцарта и Баха делать решительно нечего – ими сказано всё, что стоило сказать. Вот мне пять, и маленькие дьяволята с моих картинок с рёвом уносятся в окно, а мама почему-то отказывается в это верить. Вот мне 61, и я медленно умираю от склеродермии, мумифицируясь заживо. Вот мне 18, и я решаю посвятить свою жизнь живописи, ибо здесь, в отличие от музыки, сказано не всё: вы сами видите, какой назрел разлом, кризис поиска новых форм, новой выразительности, новой реальности. Какая в сущности разница, сколько мне лет? В моём внутреннем театре я сотни раз умирал и сотни раз рождался, я вечный старец и вечный ребёнок. 

Мне три года, я вываливаю из коробки на стол первые в своей жизни карандаши. Беру один и ставлю точку на листе. С неё-то всё и начинается в нашем с вами театрике, а заодно и в театре космоса, вселенной, мироздания. Очутившись в пространстве сцены, точка, как и любая другая актриса, приходит в движение. Её космогонический танец чертит перед вами линии, смотрите, смотрите, вот они уже сплетаются в плоскости, в объёмные формы, в эмоции, в горы, города, людей, детей, в целый микрокосм отдельно взятого спектакля. 

Спектакль моего бытия, начавшись в точке рождения 18 декабря 1879 года, идёт без антрактов уже 140 лет до сего дня, и даже смерть не повод прерывать наше шоу, верно, друзья? 

Бог с вами, умирать ещё рано, я молод, поговаривают, что даже красив, и вне всякого сомнения, ещё и талантлив. Я учусь у мастеров модерна, жёсткими и хлёсткими линиями передаю настроение и характер натурщицы в частной школе живописи, но с живописью у меня, честно говоря, не ладится. Понимаете, мой путь, начавшись с точки, так и вьётся линиями, изо дня в день, из рисунка в рисунок, и я, конечно, говорю, что краски лишь декорируют пластическое впечатление, но вы же все знаете басню про лису и виноград? И что я, по-вашему, должен говорить, если краски мне не даются, я их не чувствую и не понимаю, нет-нет, не смотрите, не надо, пожалуйста, вы правда не найдёте здесь ничего интересного!  Лучше послушайте, как я играю на виолончели в нашем студенческом квинтете!

Вот и на холсте мелодическими линиями проступает героический удар смычка, прямые стен и потолка покрываются тайнописью нотных знаков, а толку-то? Картины не продаются, даже подслащённая пилюля моих гротескных карикатур не прельщает парижан, которые хотят комедии, а не сатиры, они хотят смеяться, так и пусть смеются, только в чьё-нибудь другом театре!

Вот вы… К кому вы пойдёте, когда станет совсем плохо, когда линия вашего развития прервётся в азбуку Морзе? Место, откуда вы пришли, всё ещё там, и лучший выход, как по мне, найти точку входа, так что я возвращаюсь к родителям, в Берн, забираюсь раненым зверьком на чердак и вместе с ящиками отжившего свой век барахла покрываюсь пылью… 

Но знаете, знаете, какое сокровище иной раз можно найти в груде мусора?! Я нашёл целую коробку детских рисунков! Моих детских рисунков! Скандинавские сказки, сонмы ангелов и коронованных особ… Ооо, вот она, вот моя точка входа! Я бережно вырезаю самые ценные фрагменты, наклеиваю на дорогой картон, нумерую, подписываю, начинаю с этого складывающегося в нарядный паззл богатства свой персональный каталог… Я самого себя собираю по кусочкам, понимаете? Мудрого, счастливого, трёхлетнего себя.

И вот уже в крошечной мюнхенской квартире, где рисовать можно разве что на кухне и разве что миниатюрные акварельки, раздаются звуки фоно и заливистый детский смех. На фортепиано играет моя жена Лили, она даёт уроки музыки, чтобы прокормить нашу презабавную семью, а смеёмся мы с Феликсом над очередной придумкой, историей, которых у нас хватит, поверьте, на тысячу театров! Феликс мой сын – и мой лучший друг. Мы с ним ровесники, вместе играем, вместе учимся, вместе растём, сплетая линии жизни и фантазии в замысловатые формы… Вот, вот смотрите! Из вывороченной розетки, глины и старых тряпок рождается электрическое привидение, кусок моего рабочего халата становится плащом для моего кукольного альтер-эго. Мы с ним смотрим на мир огромными в пол лица глазами, какие бывают только у детей и египетских погребальных масок. Вместе с Феликсом рождаются два дневника – дневник младенца и дневник художника, такого же ребёнка, так же нуждающегося во внимании, терпении и уходе.

Такая забота, конечно, не остаётся без награды, и подрастающий художник уже летит с друзьями-экспрессионистами в Тунис в поисках новых сюжетов и источников вдохновения, а находит нечто куда более ценное – цвет. Видели бы вы сады Сен-Жермена, терракотовые дома и зелёно-красно-зелёно-жёлто-зелёные тропические заросли, ооо, эта пульсация цвета, который уже мощным неостановимым потоком льётся в мои картины и из них – в мир внешний и внутренний, в меня, в доселе графичное пространство моего персонального театра… Цвет… Цвет наконец-то овладел мной. Мне больше не нужно гнаться за ним. Он овладел мной навсегда, я знаю. Вот он, смысл счастливой минуты: я и цвет едины. Я – художник. Я художник, друзья! 

Обо мне пишут книги, меня разбирают на цитаты, меня мистифицируют и канонизируют, приглашают открыть персональную выставку, зовут преподавать в Баухауз и практически сразу нарекают Буддой Баухауза… Я, как и он, не трачу лишних слов на громкие споры о смысле и сути искусства, увлечённо преподаю теорию формы, переношу музыку на холсты, растворяясь в гармонии тонов и оттенков, в ритмике линий и плоскостей… Творческое безмолвие исходит от меня, как от солнца. Студенты смотрят на меня со священным трепетом, видя во мне человека, познавшего день и ночь, ад и рай, небо и море, жизнь и смерть… Я, конечно, и об этом не говорю: ведь наш язык слишком беден, чтобы говорить о таких вещах… Напряжённое присутствие, чувство верного пути, распахнутые глаза устремлены в окно, и с улицы, заглядывая в мою профессорскую квартиру, меня легко принять за призрак. Я беру в руки кисть и с Колумбовым спокойствием и воодушевлением отправляюсь к новым берегам. Мой внутренний театр полон музыки и поэтики нового, сию минуту творимого мира.

И со временем я неизбежно замыкаюсь в стенах этого театра, не желая о чём-то договариваться с новой реальностью, созданной явно без моего участия. На политической арене Гитлер плюётся обвинениями в адрес авангардного искусства, связывая его с разрушительными социально-экономическими процессами последних 20 лет. Меня клеймят дегенеративным художником и подозревают в еврействе и сочувствии коммунистам, дома проводят обыски, а картины, изъяв из музеев, экспонируют на выставке-посмешище вперемежку с детскими рисунками и портретами душевнобольных. Простите, доктор, а кто из нас здоров?! Да Бог с вами, доктор, я не буду ничего вам доказывать, я просто уйду в глубину сцены в моём внутреннем театре и, уж извините, не приглашу вас занять место в партере.

Место, откуда вы пришли, всё ещё там, и я возвращаюсь в Берн, доживать отпущенную мне пару лет, мумифицироваться заживо, рисовать демонов, что с рёвом уносятся в окно, не дожидаясь последнего мазка, выплёскивать на бумагу тревогу за исторгнувшую меня Германию, затеявшую страшный, безумный спектакль, в который вот уже вовлечена вся Европа, и земля уже сочится кровью, по капле покидающей мой организм, и вот уже вторая тысяча работ за всего-то 14 месяцев устилает пол в моей мастерской, и я уже не принадлежу ни мёртвым, ни живым… Как, впрочем, не принадлежал никогда…

Понимаете, меня невозможно заточить в здесь и сейчас. Ибо мой дом среди мёртвых в той же степени, что и среди нерождённых. И я уже ближе, чем когда-либо подобрался к сердцу мироздания… Но пока недостаточно близко… Мои картины становятся точкой слияния двух миров, потустороннего и посюстороннего, отпугивают вас своим демоническим ужасом и манят меня ангельским сиянием, приглашая ступить в пространство холста, пока я ещё способен двигаться… И вы уже видите, как я сам превращаюсь в точку на горизонте, уносимый ангелами туда, где клетка мумифицирующегося тела не помешает мне творить… 

И покидая вашу реальность, я спрошу ещё раз: любите ли вы театр так, как люблю его я? Самозабвенно и безгранично, разбивая, разбирая собственную оболочку, выворачивая себя наизнанку, так, чтобы сам дьявол не разобрался, где внутри, а где наружа, а Бог, не желая оставаться в стороне, снизошёл с небес через окно одной из моих картин и занял лучшее место в зрительном зале? Тогда добро пожаловать на сцену, друзья. Поставьте точку в пространстве и наблюдайте, как из неё произрастают новые миры…

Как Пауль Клее открыл мне ХХ век

Институтская преподавательница по истории зарубежного искусства была женщиной не в меру увлечённой и в меру безумной. Она показывала нам фотографии лестницы работы Микеланджело в Ватикане и с озорным огоньком в глазах и нескрываемой гордостью в голосе рассказывала, что лестница эта – не для простых смертных, и туристам виден лишь её кусочек, но она пробралась мимо охраны и успела сделать фото до того, как её заметили и выпроводили с запретной территории. Фото, как и все прочие иллюстрации, выводилось на экран с помощью проектора, только не с компьютера, а со слайдов. Шторы были плотно задёрнуты, в воздухе был разлит запах исповеди: свои записи мы освещали свечами, чаще церковными.

...История искусства для нас закончилась постимпрессионистами, и в ответ на мой резонный вопрос, как же ХХ век, Вера Львовна сказала, что ХХ век не любит и оставляет нам для самостоятельного изучения. Я получила авторитетное подтверждение тому, что после Ван Гога жизни нет, и с чистой совестью вычеркнула всех вот этих вот из списка хоть сколько-нибудь значимых художников.

Спустя несколько лет меня неисповедимыми путями занесло в PR-отдел Пушкинского музея. Вопреки расхожему мнению сотрудники музея каждый день ходят в этот самый музей не на свидание с прекрасным, а на обед. На прогулки по Греческому дворику не хватает времени. И только за день до открытия выставки, поздним вечером, после проникновенных речей директора музея и швейцарского посла, когда VIP-персоны и журналисты перетекают из всё того же Греческого дворика в Галерею искусства стран Европы и Америки XIX-XX веков, можно неспешно пройтись по полупустым залам и впасть в глубокое недоумение.

Сегодня открылась выставка работ швейцарско-немецкого художника Пауля Клее «Ни дня без линии». Я прохожу по шести залам минут за 10 и выношу суровый вердикт: у нашего музея глубокий кризис. Вот из этого целое событие раздувают.

Пару дней спустя мне как бы мимоходом предложат водить по этой выставке экскурсии. Не хватает, мол, экскурсоводов. Я к своему удивлению соглашусь. Затаите дыхание: это один из поворотных моментов в моей жизни. Потому что благодаря Вере Львовне я полюбила импрессионистов. А Клее... Клее открыл мне путь в ХХ век, стал и ключом, и проводником одновременно. Я перевернула все книжные магазины, включая букинистические. Я искала всё, что с ним связано. Я, кажется, наизусть выучила всё, что написано на стенах выставочных залов... 

Первая экскурсия уложилась в 15 минут вместо положенных 30. Чуть больше двух минут на зал. Я молилась всем богам: «Пусть только они не задают вопросов!» Они задавали. Мне было страшно. 

Я стала всё свободное время проводить на экспозиции. Я всматривалась в его картины, постепенно раздвигая железные засовы разума, чтобы открыть наконец путь напрямую к сердцу, минуя доводы логики и привычных представлений о прекрасном. Я погрузилась в его жизнь так, что только уши торчали. Где-то в точке соединения его личной истории и картинок с выставки вспыхнула искра, – и разгорелось пламя. Я не помню, как и когда мы перешли с ним на бессловесный язык детства, театра, музыки и любви. «Самого главного глазами не увидишь. Зорко одно лишь сердце». Из зерна, ещё в детстве посаженного Маленьким Принцем, Клее взрастил что-то невообразимо нежное и прекрасное.

Я теперь водила экскурсии по 2,5 часа и молилась всем богам: «Побольше, побольше вопросов!» Мы застревали в последнем зале ещё на полчаса с вопросами и эмоциями взахлёб, и я была абсолютно счастлива. 

... Потом картинки с выставки уехали обратно в родной Берн. А Клее успел подружиться с моим внутренним ребёнком, так что решил остаться. И вслед за ним из-за железных ворот разума аккурат в зоркое сердце перебралась весёлая братия художников рубежа веков.

Цвет овладел мной

В жизни любого художника есть Путешествие. Густав Климт отправился в Италию и нашёл там византийские мозаики (так начался Золотой период). Анри Матисс приехал в Россию и открыл для себя иконопись… Пауль Клее замахнулся на Африку, и это перевернуло его искусство. Или скорее расставило в нём всё по местам. “В духе Кайруана. Умеренно” – характерная для африканского цикла и, на мой вкус, одна из лучших работ Клее. Само название говорит о том, что картину нужно воспринимать как нотную запись: здесь указано название произведения – “В духе Кайруана” – и динамика – умеренно. Клее часто соединяет музыку с живописью, и, чтобы читать его картины, достаточно запомнить одно правило: линии передают ритм, а краски – мелодию. “В духе Кайруана” создаёт мягкую, нежную музыку, наполненную полутонами пустыни, песчаной африканской архитектуры, знойного солнца… Фигуративность больше не нужна: всё это присутствует на полотне, хотя на нём, вроде бы, нет ничего, кроме кружочков и четырёхугольников. В этом отличительная черта Клее: его пытались приписать к сюрреалистам, экспрессионистам, пуантилистам и едва ли не всем -истам XX века. Он никуда не вписывается, хотя со всеми соприкасается, у кого-то что-то берёт, а кому-то что-то даёт… Вот и с беспредметностью то же. Хотя Клее и дружил с автором первой абстракции Василием Кандинским, хотя он и писал картины, на которых, вроде бы, ничего не изображено, – он не абстракционист. От бездны беспредметности его отделяет тонкая грань названия: Кандинский называет свои картины “Композициями №”, а у Клее – “В духе Кайруана. Умеренно”, “Гармония северной флоры”, “Классическое побережье”, “Пасторальные ритмы”... Название связывает картину с реальностью (и с музыкой) и позволяет нам увидеть источник вдохновения художника.

И ещё несколько слов

На современном рынке нонфикшн-литературы давно стало нормой наличие лендинга книги, размещение на нём дополнительных материалов и попытка подстёгивания онлайн-активности читателей. Я готова создать такой сайт сразу после того, как допишу книгу. (Также у меня есть идея о том, как заменить сайт существующим блогом в Яндекс Дзене. Если такой вариант вам потенциально интересен, я расскажу об этой идее подробнее.)

На сайте будут размещены дополнительные статьи и подборки картин (к ним ведут QR коды в книге), расписание презентаций книги, места, где она продаётся, отзывы читателей, буктрейлер (у меня есть идеи, как сделать его по-настоящему запоминающимся и интригующим) и пр.

Кроме того, у меня есть тексты в жанре зримого слова, которые не вошли в книгу. Их можно использовать для продвижения книги и наполнения сайта уникальным контентом – видеороликами, где эти тексты читают актёры, с призывом угадывать в комментариях, что это был за персонаж. 

Список публикаций по теме

1. Пикассо прибыл на “тарелочке с голубой каёмочкой”

2. Ван Гог в погоне за успехом и от успеха

3. Как полюбить Пикассо? 

4. Как мексиканцы молились за Фриду

5. Как Пауль Клее открыл мне ХХ век

6. Откуда есть пошли испанские мачо? 

7. Дети Гогена

8. Дети Пикассо

9. Первый реалист Европы Гюстав Курбе

10. Пять проверенных способов сойти с ума

11. Куда катится искусство? 

12. О том, как я стала лектором

13. Живопись Фриды - это сюрреализм?

14. Несколько фактов об Энди Уорхоле

15. Славянская эпопея Альфонса Мухи

16. Как спастись от угрызений совести? Рецепт от Сальвадора Дали

17. Впечатление критиков от “Впечатления” Клода Моне

18. Отношение Мунка к собственным картинам

19. Куда исчезло “Ночное кафе” Ван Гога?

А пока нет отзывов о моей книге, почитайте отзывы о моих лекциях.