Почитатель: Дорогой! Давай не будем объясняться в любви к столичному бомонду и гламуру, а зададим себе вопрос. Хотя, разумеется, все вопросы на свете – риторические. И тем не менее. Вот задачка, задаваемая судьбой каждому, почему Бог дал ум и талант, но сподобил родиться в этой прекрасная страна, где хорошо лишь подлецам и героическим борцам с ними? Если я по натуре своей не герой и не подлец, а хочу прожить жизнь достойно, зарабатывая честным трудом на семью, то такого варианта нет: каждый день подталкивает или к одним, или к другим. Не хочешь быть подлецом вместе со всеми? – Становись трагическим борцом, готовым пожертвовать всем, в том числе и семьей, ради борьбы. Не хочешь быть героем и сгинуть в тюрьме или чтобы тебя забили насмерть в подъезде – пристраивайся к подлецам. И что делать? Что делать, если, с одной стороны, не хочешь становиться частью силовой структуры – а все государство и вся жизнь стала огромной криминально-силовой структурой, и если, с другой стороны, не хочешь идти в революцию?
Позитивист: «Что делать?» - отличный вопрос. Давай про это. Не догоним, так хоть согреемся. Ответить на него гораздо труднее, чем на второй сакраментальный вопрос «Кто виноват?» Тут-то всем всё абсолютно ясно. Нам – что виноваты они. Им – что виноваты мы. Здесь живут бок о бок два отдельных, нисколько не похожих народа, и народы эти с давних пор люто враждуют между собой. (Чтоб он провалился, византийский орел с двумя головами – шизофренический символ, выбранный в качестве герба нашего государства).
Есть Мы и есть Они.
У Нас свои герои: Писатели, Поэты, Профессора.
У Них – свои: Правители, Победители, Полководцы.
Друг друга представители двух наций распознают с первого взгляда и в ту же секунду испытывают приступ острой неприязни. Нам не нравится в Них всё: как Они выглядят, разговаривают, держатся, радуются и горюют, одеваются и раздеваются. Нас тошнит от их любимых певцов, фильмов и телепередач. Они платят Нам той же монетой, и еще с переплатой. Помимо Нас и Них есть большинство – простонародное "нирыбанимясо", которое каждый пытается перетянуть это на свою сторону, приобщить к своим ценностям.
Почитатель: Мне кажется, ты не совсем там проводишь границу. Это я про Мы и Они. Большинство населения вовсе не между нами. Оно с Ними. Дело тут вот в чем. Первую мину под этот ковчег заложили, когда хотели модернизировать армию для войны и позвали с Запада технических наемников. Однако кроме технологий, эти люди привезли с собой дотоле неизвестные здесь идеи: свобода, республика, парламент, права личности, достоинство. За несколько поколений эти идеи превратили нацию в сиамских близнецов, тело одно, а головы разные. Технологии в любую эпоху требуют свободу мысли, а свобода мысли неминуемо влечет за собой понятие о свободе личности.
С тех пор здесь сосуществуют два народа, говорящих на одном языке, но ментально друг другу противопоставленных. Одна голова напичкана знаниями, мыслями, идеями и представлениями, что мы - лишь часть общечеловеческой цивилизации и культуры. Эта голова не хочет жить ни при какой диктатуре, требует себе свобод, прав и уважения достоинства. У другой головы свой, патриархально - феодальный образ мира: мы живем на острове, окруженном океаном врагов, и только столичный четвертый член Святой Троицы может спасти наших младенцев от поедания, а землю предков - от осквернения и ограбления. Вот это Мы и Они.
Несменяемая власть – это такой не снимаемый намордник. В феврале 17-го намордник попытались ослабить, а в октябре заменили полностью. Что получилось – расхлебываем до сих пор. Это главный аргумент тех, кто утверждает, что лучше не менять намордник, чем видеть беспредел на улицах. Страх. Страх перед сиамским братаном, который и парализует «протестное» движение. Но я оптимист. Тогда, в 17-м, первую попытку сорвала война. Вторая, в начале 90-х, была обречена, потому что рабы, на которых свалилась с неба воля – никудышная опора для гражданского общества. Теперь, спустя двадцать лет, появился целый слой общества, желающий жить в свободном обществе. Я верю, что свобода может менять людей, Так что у третьей попытки снять намордник есть шанс. Или нет?
Позитивист: У меня несколько иное впечатление от исторического процесса, и переломом я считаю эпоху, когда отменили телесные наказания для элиты и тем самым открыли ворота для развития ЧСД, чувства собственного достоинства. Метафора про тело и две головы мне нравится, но только я не думаю, что Их голове Тело внимает охотнее. Просто эта голова исторически старше нашей. Сила здесь была в почете всегда, сколько существует эта страна. А ум светился редко и голос его был слаб. Некоторые умники пытались участвовать в тогдашней общественно-политической жизни, но сгорали, как свечки. Потому как власть чаще всего опиралась на силу и бдительно охраняли интересы силовиков, что приводило к состоянии вечной войны – обычно холодной, но иногда и настоящей. Иногда к власти приходили приверженцы мозговых извилин – и тогда происходили реформы, то сторонники простых ответов на сложные вопросы – и тогда наступала реакция.
Главная проблема в том, что ненависть дуболомов никуда не девается и сейчас она разгорается с новой силой. Власть у Них и они лишают Нас голоса, профессии, работы, свободы. А Мы все ждем, что будет и на Нашей улице праздник. Конечно, будет, куда он денется. Но вражда голов на этом не закончится. Как этого избежать? Как примирить эти головы, и научить сильную не грызть умную, а умную - не сваливаться на сторону? Могут эти головы договориться, и если могут, то как?
Почитатель: Момент истины наступит, когда нынешний намордник свалиться - ни один одночлен на свете еще не правил вечно. Хотя есть большая вероятность, что на первых же свободных выборах большинство снова изберет себе нового держиморду. И себе и нам.
"Нирыбанимясо" привыкло только к одному вкусу помоев из ящика. Если в течение года показывать по нему свободные дебаты свободных людей, которые даже в сером видят 50 оттенков, то оно просто растеряется, так как приучено жить лишь в черно-белом мире, где господствует только злоба, жестокость и сила. Благородство и порядочность для них – признаков лохов. Они могут лишь подчиняться, то есть признавать власть за теми, кто злобнее, сильнее, подлее. Рано или поздно, время силы конечно, кончится. Как это ускорить? Вначале нужно понять - если мы начнем рубить голову дракону, мы сами неизбежно станем драконом. Только мирный протест, как индусы супротив англичан.
Позитивист. Мы видим анатомия этого общества несколько по-разному. Ты считаешь, что Силовики и Народ – это что-то единое, а Мыслители и Умники – принесенные заморским ветром чуждые семена. Может быть раньше так и было. Но сегодня Мы и Они – это два разнонаправленных вектора, каждый из которых пытается убедить большинство в своей правоте. Вот ты говоришь: «рубить головы дракону», «они понимают только злобу, жестокость и силу». Это язык войны, всё той же нескончаемой войны, где Мы - это хорошие, а Они - плохие. Среди Наших попадаются, и в немалом количестве, люди низкие и продажные; среди Них подчас встречаются люди убежденные и бескорыстные. Пускай потомки решат, кто был хорошим, а кто плохим. Что если они научаться как-то терпеть нас? Речь не про нынешний момент, когда Они совершенно распоясались и думают, что Мы полностью капитулировали. Интеллигенция много ударов держала, выдержим и этот. Вопрос в другом: когда Наша сила начнет прибывать, а Их сила убывать – сможем ли мы, сторонники прав личности, найти общий язык с сторонниками государственного принуждения? Где эта точка соприкосновения?
Почитатель: С кем искать точки соприкосновения? С бандитами во власти или с властью бандитов? Для того, чтобы терпеть, нет больше времени. Людям, кое-как выживающим сейчас, не помогут сказки о далеком будущем. Речь же не идет о каком-то психологическом дискомфорте, а о элементарном вымирании населения. Люди приспособились к жизни в этой тюрьме, смирились с нищетой и обездоленностью, но здоровье то уходит, природе не прикажешь. Страна рабов, которой правят главные рабы. А у рабов рабское отношение ко всему: Nihil habeo, nihil curo - Ничего не имею – ни о чем не забочусь.
Они живут за счет варварского разграбления природы, потому что не знают чувства ответственности за будущее. Как остановить наступающую экологическую катастрофу, если население отчужденное и от земли, и от местной власти, в массе своей уже не способно к активному противостоянию собственного уничтожения? Остается только терпеть и вымирать? Люди ощущают себя бессильными и беспомощными перед всесильным чиновником, который заботится только о своем кармане. У нас смертность взрослого населения в 21 веке выше смертности в 19 веке. Из нынешнего поколения 16-летних юношей до 60 лет не доживет половина.
Водка, это не причина, это лишь следствие психической угнетенности и ощущения полного бесправия, беспомощности и безысходности. Люди видят безнаказанность начальства, продажность судов и органов правопорядка и ничего с этим сделать не могут. Люди не могут найти работу, так как многие места заняты мигрантами. Для чего это делается? А это делается для того, что бы перевести социальные конфликты в конфликты межэтнические. Новые этнические погромы запланированы. «Патриотизм» – испытанный удобный способ держать рабов в повиновении. Власть делает все, что бы усилить отчуждение человека от своего подъезда, дома, улицы, подсовывая ему вместо этого жупель решения "государственных проблем на международном уровне", У Вас в доме не бежит горячая вода, разбитые дороги и запись в поликлиннику на месяц вперед? - Ничего, держитесь. Зато вот Вам крупным планом картинка, как кто-то где-то там, сказал спасибо, бесплатно расхватывая вашу муку и лекарства.
При этом сами эти звонкоголосые «патриоты» в будущее этой страны не верят, и делают все, что бы обеспечить своим потомкам жизнь за границей.
И опять возвращаемся к тому же, с чего начали. Для героев и борцов, готовых «заложить жен и детей» за правое дело, Россия – правильное место. Но что делать, если тебе важнее не сесть в тюрьму за участие в протесте, а обеспечить здоровое и достойное будущее для своих детей, и это будущее начинается сегодня, уже наступило? И если ты не хочешь терпеть и вымирать? И не хочешь искать точек соприкосновения с теми, соприкосновение с которыми вызывает рвотный рефлекс? Надеяться на чудо?
Позитивист: А я вот ничего фатально-трагического в современной ситуации не вижу. Рассвет недалеко, а перед ним тьма, как положено, еще сгущается. А вот что будет после рассвета, когда к власти придут Наши? Ну загоним под плинтус спецслужбистов и пересажаем неправедных судей с прокурорами, тех, которые не успеют убежать конечно. Отберем нефть, газ, металл, лес у «плохих» и передадим «хорошим». Но Нам все-таки придется как-то договариваться с умными из Них, и на пальцах доказывать, что концепция «государство для человека» сегодня куда как эффективнее теории «человек для государства».
В такой односторонний рассказ об интернете плохо вписывается его реальная технологическая история. Неплохо, кстати, задокументированная и почему-то, несмотря на военный и шпионский характер интернета, открытая для изучения. И история научных открытий, инженерного гения и сотрудничества десятков и сотен тысяч людей, которые строили интернет и принимают участие в его управлении сейчас (да, как ни странно и что бы нам ни рассказывала антизападная пропаганда, ICANN, IETF и Internet Society — это всё международные гражданские организации). Странно говорить банальности, но интернет — это не только ВПК и крупные IT-компании, но еще и реальные кабели, дата-центры, точки обмена трафиком, чертова прорва всякого программного обеспечения, без которого он не может функционировать и которое кто-то должен был разработать, внедрить и поддерживать. Это громадное количество людей, которые организуют, поддерживают и развивают интернет. И почти все они не работают на Пентагон и даже на Facebook. Хуже того, они вообще не работают в США и не на США.
