Зелёный Дракон. Глава 1 — Приказ Тирана и путь в Лукоморье

 Так, исключительно по слепой прихоти Тирана я и попал в Лукоморье. И до сих пор не понимаю, как такую важную и запутанную миссию можно было доверить такой заурядной сущности, каковой являюсь я. Лукоморье — это вам не какой-нибудь «васт ин даст фунт изюма». Там такая квантовая запущенность и распущенность, что сама Астар, Владыка Млечного Пути, периодически удивляется и извергается.

— Запомни главное, — сказал Тиран. — Лукоморье — это не место обитания демонов. Это место, где Эгрегор Жругр…

— Простите, Шеф, а Эгрегор Жругр — это он или оно?

Тиран перестал вертеть в своих лапах четырёхмерный Бублик Рублика и поднял на меня свои здоровенные зеньки. Его третий глаз прицелился в мою точку «Ж», после чего в остальных двух  моё обычное отражение превратилось в упитанного рождественского гуся, поджариваемого в чугунке на медленном огне.

— Эй-эй, спокойно, Шеф! Я ж пошутил! Каждый знает, что Лукоморье — одно из немногих мест на Терре, где обитает собственный Эгрегор.

— Пошутил? — третий глаз Шива-мода начал плавно исчезать. — Тогда скажи, какие ещё места обитания Эгрегоров ты знаешь?

Я облегчённо отметил, как зеркальные нейроны снова взяли верх над креативными, и в глазах Тирана я перестал быть гусятиной, вернув себе вид прилично выглядящего Дракона.

— Как скажете, Ваше Высокоблагородие. На Терре зафиксировано несколько зон, где устойчиво растёт общее психополе местной живности. К классике относятся Армагеддон, Апокалипсис, Рагнерек и Тартар. Есть растительный Эгрегор Эдема, есть горная Шамбала. Ну а Лукоморье — это, конечно, приполярные сущности и…

— Ладно, хватит. Вижу, знаешь. Тогда слушай задание. У тебя две цели. Программа минимум: проникнуть в Лукоморье и вернуться обратно. Не важно, в каком состоянии — в здравом уме или с затемнённой памятью. Главное — выживи. Мы тебя потом не больно вылечим. Он выдержал паузу и добавил:

— Программа максимум: выяснить, какой стадии достиг духовный рост в холке местных сущностей. Тебе понятно, брат мой?

— Намастэ, Ваше Высокопреподобие, — соврал я, честно глядя прямо в его чёрные бездонные глаза. Вот не знаю, как можно быть искренним, когда перед тобой пасть размером с ковш экскаватора. Один щелчок — и всё, меня нет. А ему за это ничего не будет. Вершина пищевая цепочка — не халам балам.

— Когда приступать к выступлению?

— Прямо сейчас. Иди, собирай амуницию, подбирай снаряжение. Начинай мутироваться и трансформироваться.

— Мне надо мутироваться? — опешил я. — Я думал, всё будет естественным путём, нежно и приятно…

— Нет, прям так, в виде Дракона и проявляйся. Там же планетарное терраформирование уже закончилось, глобальное потепление сделало свое дело, везде теплые болота и кругом сплошь одни динозавры и рептилоиды… Вот я удивляюсь, как такие как ты, со своими куриными мозгами, могут не то, что выживать, а даже процветать в этом изменчивом мире? Ну конечно тебе надо трансформироваться. И тебе, и твоему даймону. Ты же хорошо свою обезьянку понимаешь, вот Вы с ней местами и поменяетесь.

— Это как? – опешил я, машинально взглянув на свое отражение. Нет, я, конечно, не претендую на победу в конкурсе красоты «Мистер Галактика», но все же, не каждой сущности достается такое красивое и роскошное тел, как у меня. И хотя крыльев нет, но зато хвост четырехшиповый, а это что-то значит среди нас. Об этом вам любимая мать Драконов скажет. И менять свое прекрасное чешуйчатое тело на тушку какой-то помеси свинки с обезьяной у меня не было абсолютно никакого желания. Даже если это мой деймон, с которым мы триста лет вместе.

— Что «как»? — фыркнул Тиран. — Стая сказала: «Надо». Клан ответил: «Есть». Иди к трансформерам, они тебе всё объяснят и сделают как надо.

— Как надо или как обычно? — не выдержал я, теряя страх и вежливость одновременно.

У Тирана снова начал приоткрываться третий глаз.

— Слушай внимательно, брат. Мне тоже ой как не нравится идея отправлять туда тебя — мыслителя-брахмана. Но кшатрии там не держатся. В Рагнареке — да. В Армагеддоне — да. А вот в Шамбале и в этом местечковом Лукоморье — ну никак. Хоть тресни. Мы уже тридцать три самца потеряли и сорок самок, девственниц, между прочим. Вход есть — выхода нет.

Он наклонился ближе.

— И самое неприятное - в Лукоморье у тебя не будет Кордицепса.