Вводная

"…хотя то, чего не существует на свете, людям легкомысленным в чем-то даже легче и проще выражать словами, чем существующее, для благочестивого и добросовестного историка дело обстоит прямо противоположным образом: нет ничего, что меньше поддавалось бы слову и одновременно больше нуждалось бы в том, чтобы людям открывали на это глаза, чем кое-какие вещи, существование которых нельзя ни доказать, ни счесть вероятным, но которые именно благодаря тому, что благочестивые и добросовестные люди относятся к ним как к чему-то действительно существующему, чуть-чуть приближаются к возможности существовать и рождаться."

Мастер Игры

Эти правила, язык знаков и грамматика Игры, представляют собой некую разновидность высокоразвитого тайного языка, в котором участвуют самые разные науки и искусства, но прежде всего программирование и музыка (или музыковедение), и который способен выразить и соотнести содержание и выводы чуть ли не всех наук. Игра в бисер – это, таким образом, игра со всем содержанием и всеми ценностями нашей культуры, она играет ими примерно так, как во времена расцвета искусств живописец играл красками своей палитры. Всем опытом, всеми высокими мыслями и произведениями искусства, рожденными человечеством в его творческие эпохи, всем, что последующие периоды ученого созерцания свели к понятиям и сделали интеллектуальным достоянием, всей этой огромной массой духовных ценностей умелец Игры играет как органист на органе, и совершенство этого органа трудно себе представить – его клавиши и педали охватывают весь духовный космос, его регистры почти бесчисленны, теоретически игрой на этом инструменте можно воспроизвести все духовное содержание мира. А клавиши эти, педали и регистры установлены твердо, менять их число и порядок в попытках усовершенствования можно, собственно, только в теории: обогащение языка Игры вводом новых значений строжайше контролируется ее высшим руководством. Зато в пределах этой твердо установленной системы, или, пользуясь нашей метафорой, в пределах сложной механики этого органа, отдельному умельцу Игры открыт целый мир возможностей и комбинаций, и чтобы из тысячи строго проведенных партий хотя бы две походили друг на друга больше чем поверхностно – это почти за пределами возможного. Даже если бы когда-нибудь два игрока случайно взяли для игры в точности одинаковый небольшой набор тем, то в зависимости от мышления, характера, настроения и виртуозности игроков обе эти партии выглядели и протекали бы совершенно по-разному.


Величайшее шоу на земле



Любая достаточно развитая технология неотличима от магии.
Артур Кларк

В основе большой игры лежат идеи и постулаты сформированные в начале XX века швейцарским ученым Карлом Густавом Юнгом, а также российским мыслителем Вернадским Владимиром Ивановичем. Обобщением их тезисов стала монография «Игра в бисер» , написанная Германом Гесс, за которую он впоследствии был удостоен Нобелевской премии. 
Дальнейшее развитие эта тема получила в работах видного советского ученого Гумилева Льва Николаевичем, а также в произведениях Артура Кларка «Черты будущего» и Станислава Лема «Су́мма техноло́гии». 

Видная роль в практической реализации данных теоретических разработок принадлежит известному советскому методологу,  Мастеру Игры, Георгию Петровичу Щедровицкому. Именно ему принадлежат  ставшие уже классическим пункты правил об отсутствия «собственности на идеи» и фиксация результатов в коллективных монографиях, что во многом и обусловило переход от имитационных игр к репрезентационным, каковой и является данный проект.

.